Волга. История главной реки России

Иностранные путешественники отмечали более высокое общественное и экономическое положение татар в Поволжье. Возможно, этим объясняется тот факт, что описание внешности татар в целом более благоприятно, чем других этнических групп этого региона. Георги писал: «Изо всех их редко кто бывает ростом очень велик. Они худощавы лицом и продолговаты и кажутся здоровы. Нос у них суховатый, рот и глаза малые, но вострые и по большей части черные, волос русый и начинает уже в средних летах седеть. Сложение их вообще не дурное, походка добрая. А прямое худощавое тело в соединении с кротким и как будто несколько робким взглядом придает им милый вид.

Они честолюбивы, горды, ума не дальнего, не ленивы, но любят покоиться, ко всем ремеслам способны, по воспитанию и вере, которую они содержат крепко, чистоплотны, трезвы, умеренны и жалостны»[168].

Барон Август фон Гакстгаузен, немецкий ученый, экономист и фольклорист, путешествовал по России в середине XIX века и писал о татарах следующим образом: «Лица у них овальные, глаза черные и живые, нос благородный и изогнутый, рот имеет изящное выражение, зубы великолепные, вообще по лицу татары относятся к кавказской расе… все их движения активны, грациозны и часто полны достоинства; женщины невелики ростом и красятся… Характер татар весьма приятен, они общительны, исполнены достоинства, дружелюбны, доверчивы, опрятны и чисты. Их прежняя антипатия и недоверие к русским не исчезли до конца, но они верны и покорны государству»[169].

До сих пор шла речь об оседлых инородцах, живших в городах и деревнях. Однако когда русские направились после завоевания Казани на юг, к Астрахани, они вступили в контакт с кочевыми племенами, территории которых включали Волгу, но далеко ею не ограничивались: ногайцами, казахами, киргизами (или кыргызами) и калмыками. Происхождение ногайцев можно возвести как к монгольскому племени мангытов, так и к тюркским племенам; говорят они на одном из тюркских языков. Однако в XVI веке Ногайская Орда состояла из 18 тюркских и монгольских племен, которыми управляла собственная династия. Ногайцы кочевали по Северному Кавказу, Нижней Волге и Яику (переименованному в XVIII веке в Урал) к востоку от Волги; к середине XVI века ногайцы разделились на более мелкие орды (самая большая кочевала между Волгой и Яиком)[170]. К тому времени, как Иван IV завоевал Казань и Астрахань, ногайцы обратились в ислам. Сейчас в Российской Федерации живет около сотни тысяч ногайцев, но в Астраханской области их меньше 5000. Ногайцы часто нападали на поселение, и к ним относились с подозрением или даже неприкрытой враждебностью. Английская путешественница Мэри Холдернесс в XIX веке так писала о ногайцах: «Моральные качества ногайцев можно описать только наихудшим образом, и вряд ли нашлось бы злодеяние, чрезмерно для них гнусное»[171].

Казахи в XVI веке представляли собой конфедерацию тюркских и тюркифицированных монгольских племен, состоящую из трех орд – жузов. Большая часть земель казахов лежала к востоку от Волги (в том числе и современный Казахстан), но земли Младшего жуза располагались в том числе и неподалеку от Астрахани. Киргизы имеют смешанное монгольско-китайско-тюркское происхождение и, скорее всего, пришли с запада современной Монголии[172]. Их язык тоже принадлежит к тюркским. Европейские путешественники XVIII–XIX веков часто считали казахов и киргизов одним и тем же народом и иногда называли их киргиз-койсаками.

Среди указанных выше народов были мусульмане (татары, ногайцы, казахи, киргизы и некоторые чуваши), анимисты (марийцы, чуваши, удмурты, мордва) и православные (мордва). А к югу от Волги русские вступили в контакт еще и с буддистами. Калмыки – западная ветвь монголов, известная также как ойраты; их язык родственен монгольскому. В конце XVI века калмыки обратились в тибетскую разновидность буддизма. Они стали своего рода аномалией: как заметил один историк, калмыки стали «аванпостом буддизма на юго-восточных рубежах Европы, инородным телом среди тюркоязычных мусульманских народов степи»[173]. Большинство калмыков в XVI веке были данниками казахов, но группа калмыков из племени торгутов населяла Южную Волгу как минимум до 1771 года, когда около 150 тысяч калмыков откочевали с Волги обратно в Китай (см. главу 5). Вряд ли удивительно, что само слово «калмык» восходит к тюркскому «оставаться, отделяться»: возможно, в знак того, что они считались вечными «чужаками», так и не ставшими частью Монгольской империи или образованных после ее распада государств[174].

С точки зрения русских поселенцев и иностранных путешественников, кочевые племена были опасными, буйными степняками, и контакты с ними по большей части сопровождались насилием: кочевники совершали набеги с востока и юго-востока на города и деревни поселенцев и на отдельных путешественников. В этом отношении Волга была границей: восточная степь была куда более дикой и опасной, чем заселенные и обработанные земли на западном берегу реки.

* * *