Волга родная: Сказки народов Башкирии, Татарии и Чувашии

— Богатство на месяц, говорили в старину, — отвечал старик Альмет. — Если я на сильно выдам свое дитя за Габбас-бая, слезы её на мою же голову обрушатся. Нет, не могу я выдать её насильно.

— Да ведь такова жизнь девушек, — не отступался сват. — Сегодня она в руках родителей, подрастет — всё равно перейдет в руки жениха. Поначалу всегда льются девичьи слезы, а потом всё забывается. А Габбас-бай весьма почитаемый человек, в доме его постоянно, гостят кантоны[45] старшины и разные прочие уважаемые люди. Он может одним словом уничтожить тысячу человек, так что не противься, — сказал сват, и отправился домой.

И отец девушки согласился с его доводами. Поехал к баю и воротился со скотом, отданным за калым.

Услышав такую весть, крепко загорюнилась Малика. Чуть память не потеряла от слез и стенаний. Мало того, её любимый джигит Мухтар ушел куда-то на заработки. Малика послала ему весть:

— Меня насильно отдают замуж за бая. Если любишь, немедленно возвращайся и спаси меня!

А тут и Габбас-бай прибыл на свадебный пир, и только Мухтара всё не было. Долго ожидала девушка своего джигита, а потом потеряла всякую веру в его возвращение. Однажды решила она погулять по тем местам, где в детстве собирала борщевник. Она поднялась на каменную скалу, огляделась по сторонам и звонким голосом запела песню, мысленно прощаясь со своим любимым:

Маленькая лошадь скачет мелко,
Скачет мелко — скоро добежит.
С богачом отец пошел на сделку.
Как унять тоску еврей души?

А в это время, горя огнем нетерпения, вернулся Мухтар; не найдя девушку, отправился по её следам. В тот самый момент, когда Малика уже собиралась броситься со скалы, она услышала голос курая, на котором играл её возлюбленный. Так она с ним и повстречалась. Девушка прильнула к его груди.

— Любимый, — воскликнула она, — богачи собираются тебя убить, ради бога, не показывайся!

Джигит отвечал ей:

— Чтобы избавиться от бая, имеется только один путь: жить должны или мы, или он. Ты живи себе дома, будто ничего не случилось. Я сам встречу бая. Собью его с коня и увезу тебя.

Он проводил девушку домой, сам же стал готовиться к рискованному делу.

Габбас-бай не заставил себя долго ждать. Когда в узком месте ущелья кони его замедлили ход, прямо в лоб бая вонзилась стрела. Другая угодила в самое сердце.

Спутники бая в смятении устремились назад. Джигит захватил байских лошадей и помчался к своему аулу.

Люди, аулчане Мухтара, ожидавшие прибытия богатого жениха, очень удивились, увидев джигита. А тот немедля посадили седло свою возлюбленную и умчался вон. Уехали они неизвестно куда и стали там жить. После того случая девушка сложила песню, посвятив её джигиту:

Гора осталась, ай, гора осталась,
Порастай желтою травой.
Мой любимый спас меня… А в скалах
Пал злодей, пробит его стрелой.
Калды-гора, ай, высока-высока!
Там бродит зверь по скалам и камням.
С врагом джигит расправился жестоко, —
Поверженный, злодей остался там.

И в ответ джигит пропел:

Далеко гора Калды осталась,
В синеве плывут её края.
Чтоб вовек с любимой не расстаться,
На злодея руку поднял я.

Так в счастье и согласии жили молодые.

КАРАСЯС

Много лет назад у одного бедняка, что жил на берегу Агидели, был сын по имени Байгужа.

Байгужа отличался от своих сверстников сообразительностью и редкой проворностью. Ещё подростком стал он искусным кураистом, а к тому моменту, когда превратился в джигита, мастерство его ещё более возросло. Где веселится молодежь, там и Байгужа. Он был зачинщиком всех таких игр и веселий. И не только среди своих односельчан. Когда в соседних аулах собирались на игры или сабантуй[46], Байгужа опять же был в самом их центре.

Однажды во время сабантуя Байгужа наведался на состязания девушек по пению и пляске. Тогда впервые в круг вышла девушка из соседнего аула по имени Карасяс. Стоило Байгуже начать наигрывать на курае, как та стала напевать песню. Постепенно голос её креп и мужал и зазвучал с такой задушевной силой, что весь народ диву дался. Её просили спеть ещё и ещё раз. В конце концов, первый приз достался Карасяс.

После певиц в спор вступили плясуньи. Снова Байгужа заиграл на курае, и снова Карасяс откликнулась на его игру, закружилась по кругу.

В том, что девушка и в пении, и в пляске завоевала первенство, была немалая заслуга Байгужи. После этого слава Карасяс и Байгужи разошлась далеко кругом.

Однажды отец джигита позвал к себе сына и сказал так:

— Байгужа, ты уже выходишь из возраста джигита, пора стать семейным человеком.

— Не смею перечить слову родителей, — ответил Байгужа. — Возьмите мне в жены эту прославленную Карасяс.