Воля Императрицы

Браяр, Трис и Даджа остались ждать в общей зале. Они были не против ждать молча: у Трис была книга, у Даджи — работа от кузнеца, позаботившегося о коне Амброса, у Браяра — травы в горшках с кухни постоялого двора. Был уже почти ужин, когда дверь в закрытую комнату открылась, и оттуда вывалилась юрист.

— Я никогда о таком не слышала! — пролепетала она конюху, который привёл ей лошадь. — Никогда. Г-граф, вот так вот. Просто… раз!

Она попыталась щёлкнуть пальцами, но ей это не удалось, потому что пальцы у неё дрожали.

— Она всегда была сумасшедшей? — спросила она у Браяра.

— Нет, обычно она довольно вменяема, — сказал Браяр, осклабившись и сунув руки в карманы. — Но время от времени она всё же поступает правильно.

— Вы такие же сумасшедшие, как и она! — воскликнула юрист.

Она выбежала во двор.

Из комнаты показались Амброс и Сэндри. Амброс выглядел ошарашенным. Сэндри зыркнула на своих друзей:

— Теперь вы довольны? — потребовала она. — Познакомьтесь с Клэйхам фэр Ландрэгом, единоличным наследником титула и земель Ландрэг.

Все трое молодых магов поднялись. Браяр и Даджа поклонились Амбросу; Трис сделала реверанс. Помедлив, Сэндри также сделала реверанс.

— Я не ожидал… — начал говорить Амброс.

Его голос озадаченно затих.

— Вообще-то благодаря тому, что ты не ожидал, было проще, — призналась Сэндри. — И они правы. Мне просто нужно было, ох, отдышаться.

Она улыбнулась:

— И теперь мы можем вернуться домой. Обратно в Саммерси, обратно в Спиральный Круг.

Жэгорз откашлялся. Когда все посмотрели на него, он сказал:

— Вы знаете, Вимэйси Даджа говорит мне, что в Эмелане не идёт снег. Никогда. Мне это кажется неестественным. И у них нету борща, и просяного супа с беконом. Они мне очень по нраву. Пожалуйста, поймите, я уверен, что Спиральный Круг — замечательное место.

— Ну, мы — оттуда, — сказал Браяр, осклабившись. — Жэгорз, всё в порядке. Давай. Что бы ты ни хотел сказать, говори.

Жэгорз робко улыбнулся:

— Знаю, знаю. Только, я хочу сказать ему.

Он указал костлявым пальцем на Амброса, который озадаченно моргнул.

— Мне? Ты меня едва знаешь, — сказал он. — То есть, мы конечно знакомы, но…

— Я знаю, что вы — хороший человек, — твёрдо сказал Жэгорз. — И хороший наморнец.

Он посмотрел на Браяра, Даджу и Трис:

— Вы не думаете, что Клэйхам, не находящийся в фаворе у Её Имперского Величества, мог бы воспользоваться услугами того, что может слышать на ветрах разговоры? Кто может видеть на ветрах?

Он посмотрел на Амброса:

— Мне всё лучше и лучше с каждым днём. Я дышу, и я разбираюсь в том, что я вижу и слышу. Я упражняюсь каждый день. Я всегда буду немного нервным. Но я могу быть полезен.

Он посмотрел на магов.

Браяр кивнул:

— Он может быть полезен, Амброс.

— Он шаток, но я бы ему верила, — сказала Даджа.

— Как и я, — подтвердила Сэндри.

Трис зыркнула на Амброса:

— Ты будешь глупцом, если не примешь его на службу. Просто обращайся с ним мягко…

Браяр фыркнул, и она его проигнорировала.

— …обращайся с ним мягко, и он поможет тебе пробраться через этот гадючник, который Её Имперское Величество зовёт двором, — продолжила Трис.

Амброс посмотрел на Жэгорза, и глубок вздохнул:

— Тогда по пути домой мы обсудим жалование, твоё место проживания, и так далее, — сказал он. — Добро пожаловать в число моих домочадцев, Жэгорз.

За обедом Амброс молчал. Он клевал пищу, бывшую весьма вкусной. Браяр сжалился над ним, и взял себе кое-что с его тарелки, когда стало ясно, что Амбросу всё не съесть. Даже зрелище Чайм, выяснившей, что грибы ей не по вкусу, не зацепило тихое чувство юмора Амброса. Наконец, когда слуги с широко открытыми глазами убрали посуду — юрист сказала конюхам, зачем именно она приходила, и те рассказали остальным, — Гудруни спросила:

— Милорд Клэйхам, что занимает ваши мысли? Ремонт, который вы теперь можете приказать провести?

Амброс посмотрел на неё. Его лицо осветила улыбка, которой он поделился со всеми остальными, и которая превратила его глаза в голубые бриллианты:

— Вообще-то, — сказал он слегка надтреснутым голосом, — я думаю, что мы проведём переговоры с коллегами по Дворянской Ассамблее. Пора, давно пора запретить в Наморне насильно жениться на беззащитных женщинах.

Той ночью Сэндри лежала без сна, слушая тихое дыхание Гудруни, приглушённых храп её, Гудруни, сына, и редкое бормотание дочери. Другие могли счесть их общество, и вызываемую им тесноту, раздражающими, но ей нравилось. Здесь были три жизни, которые она высвободила из Наморна и этого отвратительного обычая. И ей начали нравиться спокойствие и здравый смысл Гудруни. Сначала она собиралась найти для Гудруни другую должность по возвращении домой, но теперь передумала. Если Гудруни только не хотела покинуть её службу, Сэндри готова была оставить её в качестве служанки. Ей нравилось, когда Гудруни — и её дети — была рядом.