Воля под наркозом

Баба Надя тут же поспешила в соседнюю палату, где и столкнулась нос к носу с только что подъехавшим Крутиковым. В итоге Крутиков провел еще одну бессонную ночь, неустанно бегая из одной палаты в другую, а персонал больницы смог, наконец, заняться текущими делами.

О моей судьбе известно что-либо определенное стало только на следующий день, когда Колобок связался по телефону, а затем встретился лично со школьным приятелем полковника. Тогда, сложив разрозненные сведения, получили, наконец, более или менее полную картину происшедшего.

Водитель Крутикову действительно попался опытный. Где и при каких обстоятельствах этот опыт приобретался, осталось неизвестным, но указанную серую «Волгу» водитель ни разу не упустил и сумел добраться до дачи незамеченным. И даже согласился подбросить пассажира до «ближайшего телефона» за полцены, учитывая, что все равно возвращаться обратно.

Поначалу телефон пытались искать во всех придорожных строениях, но скоро поняли, что проще и быстрее будет добраться до городской черты. Остановившись около первого попавшегося на глаза телефона-автомата, водитель, опять же с учетом обещанной ранее скидки, согласился подождать результатов телефонных переговоров и, если возникнет крайняя на то необходимость, сгонять еще куда потребуется. Когда Крутиков удостоверился в полной неисправности данного автомата, отзывчивый водитель прямиком отвез его в ближайшее отделение милиции, где и сдал на поруки дежурному с убедительной просьбой дать мужику позвонить по чрезвычайно срочному делу.

Дежурный тоже оказался человеком с понятиями и позвонить взъерошенному Колобку позволил. Мобильный телефон Чехова продолжал хранить упорное и непонятное молчание. Тогда Колобок позвонил к себе на квартиру. Когда же соседка сообщила, что во время ее дежурства ни телефонных звонков, ни посетителей не было, Крутиков сделал еще один звонок, последний, – на домашний телефон Чехова.

К удивлению и немалому облегчению тезки, трубку взяли довольно быстро. Но тут же последовал новый удар. Взволнованная жена Чехова сообщила, что мужа в аэропорту не нашла, хотя и прождала его там битых полчаса. Дома полковника тоже не обнаружилось. Более того, все время звонит какой-то его старый школьный приятель, которого лично она знать не знает, и интересуется, не объявился ли муж.

После всего услышанного Колобок пришел в отчаяние окончательно, плюнул на строжайший запрет Чехова вести пространные разговоры по его домашнему телефону ввиду его возможного прослушивания и решился доверить важную информацию супруге полковника. А на прощание взял с нее клятву, что если школьный приятель позвонит еще раз, а Чехов к тому времени еще не объявится, передать все сказанное слово в слово этому приятелю.

Сам же Колобок посчитал своим святым долгом организовать мое спасение в одиночку и на перекладных отправился обратно на дачу. Мелькнула, правда, мысль привлечь к штурму дачи родную милицию, тем более что далеко ходить не требовалось, а до одного из представителей органов правопорядка так вообще было рукой подать в прямом смысле слова. Но дежурный, не пропустивший из телефонных переговоров Колобка ни словечка, смотрел уже не сочувствующе, а как-то странно и с изрядной долей подозрения. Поэтому Колобок счел нужным в переговоры с органами – объяснения могли затянуться, а конечный результат их был, прямо скажем, непредсказуем – не вступать и поспешил убраться из отделения от греха подальше.

«Школьный приятель» Чехова позвонил почти сразу же после того, как Колобок положил трубку. Перепуганная насмерть супруга полковника слово в слово, как и обещала, передала ему послание Крутикова и еще несколько слов добавила от себя, придав, таким образом, посланию особо черный оттенок.