Читаем Воля твоя(СИ) полностью

Не стану же я, как купчиха, пить чай из блюдца.


ГЕРБЕЛЬ

Тогда подарите его мне.


АННА БРОУН

На что оно вам?


ГЕРБЕЛЬ

Это блюдце теперь сирота, я его приласкаю.


АННА БРОУН

Не знала, что вы такой сентиментальный.


ГЕРБЕЛЬ

Нет, правда, подарите мне это блюдце на память, я буду класть на него запонки.


АННА БРОУН

Какой вы смешной, право слово! Берите!


Анна ставит блюдце на стол рядом с Гербелем и отходит к роялю. Она стоит к Гербелю спиной, и он не может видеть ее изменившегося лица. Она говорит деланно безразличным тоном, но ее волнение выдают руки, которые теребят цветы.


АННА БРОУН (ПР.)

Так что вы говорили насчет Зарницкой?


ГЕРБЕЛЬ

Когда?


АННА БРОУН

Только что. Что-то о романсе, который я пела. Где вы слышали, как она его исполняет?


ГЕРБЕЛЬ

А... Я был на ее концерте неделю назад.


АННА БРОУН

Вы мне не рассказывали.


ГЕРБЕЛЬ

Что тут рассказывать, это надо слышать...


АННА БРОУН

Я с удовольствием послушала бы...


ГЕРБЕЛЬ

Я не ради удовольствия ходил. Хотел проверить свои впечатления...


Гербель встает из-за стола и начинает ходить по комнате. Анна поворачивается к нему и внимательно смотрит на его метания по комнате.


ГЕРБЕЛЬ

Я решил написать о Зарницкой статью. Она талант, самородок, таких теперь редко встретишь.


АННА БРОУН

Да, действительно, у нее необыкновенно выразительный голос.


ГЕРБЕЛЬ

Живой, живой голос! Вокальным мастерством и техникой уже никого не удивишь. А ее пение трогает душу.


АННА БРОУН

Ваши бы слова да Романовскому в уши. Он квохчет над ней, как наседка над цыпленком.


ГЕРБЕЛЬ

Это вы верно подметили.


Гербель подходит к Анне и берет ее за руку.


ГЕРБЕЛЬ (ПР.)

А признайтесь, вы немного ревнуете.


АННА БРОУН

Романовского?


ГЕРБЕЛЬ

Нет, конечно. Зарницкую к ее успеху.


АННА БРОУН

С чего бы это? Мне хватает своего.


ГЕРБЕЛЬ

Обычно артисты очень ревнивы к чужому успеху.


АННА БРОУН

Значит, я не обычная.


ГЕРБЕЛЬ

(целует руку)

Необычная... Необыкновенная... Чудесная... Моя королева!


ИНТ. КАБИНЕТ В КВАРТИРЕ ГЕРБЕЛЯ. ВЕЧЕР.


Гербель сидит за столом и что-то пишет. Вдруг из гостиной доносятся звуки марша. Он встает из-за стола и идет к двери.


ИНТ. ГОСТИНАЯ В КВАРТИРЕ ГЕРБЕЛЯ. ВЕЧЕР.


В гостиной полумрак, в глубине комнаты виден накрытый к ужину стол. Анна сидит за роялем и играет марш. На рояле лежит охапка цветов.


Гербель входит в гостиную из кабинета и останавливается в дверях.


ГЕРБЕЛЬ

Это вы! Наконец-то! Ну, как прошел ваш благотворительный вечер?


АННА БРОУН

(продолжает играть)

Хорошо! Вы зря не пошли.


ГЕРБЕЛЬ

Мне нужно было срочно закончить работу.


АННА БРОУН

(продолжает играть)

Семен Абрамович очень огорчился. Он хотел свести вас с меценаткой Новиковой.


ГЕРБЕЛЬ

С кем?.. Нельзя ли потише, вы разбудите соседей.


АННА БРОУН

(наигрывает мелодию детской песенки)

С меценаткой Новиковой! Она собирается издавать музыкальное приложение к детскому журналу - то ли "Крошка", то ли "Малютка" - не помню названия, мечтает привлечь вас к сотрудничеству.


Гербель проходит в гостиную и садится на диван.


ГЕРБЕЛЬ

Только крошек и малюток мне не доставало!


АННА БРОУН

(играет вальс)

Эта Новикова впала в натуральный экстаз, когда узнала, что я лично с вами знакома. На память цитирует ваши статьи и называет корифеем русской музыкальной журналистики.


ГЕРБЕЛЬ

Так таки корифеем?


АННА БРОУН

(продолжает играть)

Ну, или светилом. В общем - звездой первой величины. Говорит, вы воспитали в ней музыкальный вкус, она буквально выросла на ваших статьях.


ГЕРБЕЛЬ

Наверняка, какая-нибудь старая грымза. Я заметил, чем старше поклонница, тем охотнее она заявляет, что выросла на моих статьях.


АННА БРОУН

(продолжает играть)

На вид ей не больше тридцати и очень недурна собой. К тому же она считает вас роскошным мужчиной и, кажется, ее мечты не ограничиваются только деловым сотрудничеством.


ГЕРБЕЛЬ

Так, так. Интересно. Ну, а кто участвовал в концерте?


АННА БРОУН

(продолжает играть)

Я с этюдами Листа, Романовский исполнил несколько пьес Рахманинова, Плетнев на радость дамам пел романсы, какой-то юноша - я его не знаю - играл на скрипке Меланхолическую серенаду Чайковского...


ГЕРБЕЛЬ

А Зарницкая? Если был Романовский, то и...


Анна перестает играть и поворачивается к нему.


АННА БРОУН

Нет, Зарницкой не было. Музыкальных номеров вообще было не так много. Яблочкина из Малого исполнила монолог Катерины из "Грозы", Надеждин - какие-то комические куплеты, Семен Абрамович читал отрывки из своей новой брошюры о Венеции. Нет, "Вэнэции" - он оба е выворачивает, - что она "жемчужный костер морей" и все в этом роде. Еще что-то про теорию Фрейда, про либидо...


ГЕРБЕЛЬ

Бог мой! Где Семен Абрамович и где либидо?!


АННА БРОУН

Что ж тут такого. Ах да, вы не знаете. Похоже, у Семена Абрамовича появилась женщина. Он не признается, но кто-то пришил ему пуговицу к жилетке. Представляете, целую пуговицу, так что теперь он совсем франт. И вообще, глаза горят, помолодел лет на десять.


ГЕРБЕЛЬ

Надо же, рад за него. Ну-с, мы ужинать будем?


СМЕНА ПЛАНА. Анна Броун и Гербель сидят за столом и ужинают. Анна ничего не ест, а только пьет вино.


АННА БРОУН

Вас можно поздравить? Вы закончили статью... о Зарницкой?


ГЕРБЕЛЬ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Убить змееныша
Убить змееныша

«Русские не римляне, им хлеба и зрелищ много не нужно. Зато нужна великая цель, и мы ее дадим. А где цель, там и цепь… Если же всякий начнет печься о собственном счастье, то, что от России останется?» Пьеса «Убить Змееныша» закрывает тему XVII века в проекте Бориса Акунина «История Российского государства» и заставляет задуматься о развилках российской истории, о том, что все и всегда могло получиться иначе. Пьеса стала частью нового спектакля-триптиха РАМТ «Последние дни» в постановке Алексея Бородина, где сходятся не только герои, но и авторы, разминувшиеся в веках: Александр Пушкин рассказывает историю «Медного всадника» и сам попадает в поле зрения Михаила Булгакова. А из XXI столетия Борис Акунин наблюдает за юным царевичем Петром: «…И ничего не будет. Ничего, о чем мечтали… Ни флота. Ни побед. Ни окна в Европу. Ни правильной столицы на морском берегу. Ни империи. Не быть России великой…»

Борис Акунин

Драматургия / Стихи и поэзия