Волк

Хотя Люк весил на сотню фунтов больше нее, она каким-то образом умудрилась подхватить его под руки и подтащить к лестнице. Естественно, его тело ударилось о гребаный косяк, но потом она попала в проем, продолжая дергать… еще… и еще…

Когда его ботинки, наконец, пересекли порог, она бросила последний взгляд на костер, последний раз вдохнула ужасающий запах тлеющей плоти. Потом панель захлопнулась с гулким стуком, и было слышно только дыхание. Рваное дыхание. Ее. Мэйхэма.

Но не Люка.

Он был до ужаса неподвижен.

Дверь впереди них распахнулась, и голос Эйпекса едва перекрыл шум их дыхание.

— Господи Иисусе.

С этого момента все закрутилось, и она с трудом отмечала происходящее. Эйпекс поднял Люка и занес его внутрь, потом принялся за Мэйхэма, словно они были древесиной, перекладываемой с места на место. Понадеявшись на собственную координацию… точнее то, что от нее осталось… она заползла по лестнице и толкнула дверь, которая захлопнулась сама по себе. Заперто. Какой тут код?

Эйпекс открыл панель прежде, чем она успела попытаться набрать комбинацию.

— Я держу тебя, — сказал он, когда она полетела вперед. — Вот так, заходим.

Отточенным движением, словно в танце, он крутанул ее, и Рио ощутила, как под ее задницей появилось сидение в тот момент, когда ноги обмякли. Ушла минута на то, чтобы сосредоточиться, а потом она окинула взглядом частные покои. Мэйхэм растянулся на полу возле двери. Люк лежал на кровати, лицом к потолку… но, по крайней мере, он дышал.

Слабенький показатель.

Поднимаясь на ноги, Рио шатко подошла к нему и села рядом. Ожоги на лице были не страшные, просто покрасневшая кожа, а его толстовка оказалась нетронута.

Рука, о которой она беспокоилась, покраснела и опухла.

А еще вопрос с его легкими. Очевидно, он вдохнул пламя, учитывая такую реакцию при практическом отсутствии видимых телесных повреждений.

— Ему нужна помощь, — прошептала Рио.

Хотя понимала, что никто не согласится отвезти его к врачу.

Спустя какое-то время заговорили Мэйхэм, пришедший в себя, и Эйпекс. Она не прислушивалась. Она просто сидела возле Люка, молясь за него.

Жаль, у нас было так мало совместных дней и ночей.

В ее голове царил хаос, мысли кружили в черепной коробке, не формируя ничего связного.

Нет, неправда.

Она тоже хотела, чтобы у них было время для них двоих. При иных обстоятельствах.

— Люк, очнись, — прошептала она. — Прошу.

Не было надежды, что он услышит ее… тем более — ответит. Но его веки затрепетали… а потом поднялись.

Сияющие желтые глаза с удивительным фокусом сосредоточились на ее лице.

— Привет. — Она прокашлялась, когда ее голос сорвался. — Ты в безопасности.

Люк провел взглядом по сторонам, а потом, казалось, наплевал на все. А потом он сказал слова, которые она никогда не забудет.

— Я в безопасности… благодаря тебе.

Рио не отходила от Люка… ну, она не знала, сколько. Как выяснилось, в покоях за перегородкой в углу была ванная комната, и она периодически поднималась, чтобы наполнить стакан воды для него, чтобы, когда он очнется, она могла придержать его голову и помочь сделать глоток. Он отказался от хлеба с сыром, который принес Мэйхэм и выложил на стол рядом с рукописными листами. И, казалось, Люк не нашел полноценного отдыха: скорее он периодически терял сознание и приходил в себя.

Чем напомнил ей о Кейне.

Кстати о втором обгоревшем пациенте: Эйпекс вместе с Мэйхэмом были снаружи, стояли у закрытой двери возле тела Палача…

Люк издал гортанный звук, похожий на кашель, и Рио склонилась над ним. Она провела много времени, изучая его лицо, скользя взглядом по штрихам и острым углам его скул, подбородка, бровям и глазам. Казалось невероятно интимным разглядывать его таким образом, когда он не осознавал этого, словно их разделяла толпа, а она пряталась в темном углу, издалека восхищаясь им.

Невозможно было не думать о его жизни, и она гадала, как он оказался здесь, в гуще наркоторговли, в месте со своей псевдо-полицией. Кем были его родители? Где он вырос?

Чем он займется, когда кончится этот этап его жизни?

Если, конечно, он не кончится его могилой.

С другой стороны, единственный выход из дела для него — смерть. Когда человек так глубоко завязан в наркоторговле, живым его не отпустят. И убивали таких максимально жестоко.

Она подумала о том «Чарджере» в переулке, о застреленном водителе. Потом вспомнила парня, убитого возле пожарной лестницы.

И, наконец, наемника в квартире… хотя, кто мог предугадать появление огромного пса?

О, а еще добавить к списку Палача, которого убила она.

Нет, Люк не доживет до пенсии. Он просто очередной винтик в механизме, который убил не просто ее брата, а всю семью.

— Я должна тебя ненавидеть, — прошептала она Люку.

Она должна его ненавидеть за то, что он продает те наркотики, которые разрушили не только жизнь Луиса, но и ее мамы с папой. Ведь так действует незаконный наркооборот. Необязательно принимать наркотики, чтобы они тебя уничтожили.

Порой достаточно того, чтобы наркотики начал употреблять сын, и, умерев от передоза, он утащит за собой всю семью.