Волк 4: Лихие 90-е [СИ]

— И что, они хотят соскочить? — недоверчиво спросил я. — Чтобы Крюков добровольно отказался от заработка?

— Он оказался более дальновидным, чем мы думали, и понимает, чем это ему грозит. Обычно бандиты его уровня со временем чувствуют безнаказанность и наглеют, но этот осторожный. В любом случае, он ищет способ отказаться от сделки, но так, чтобы к нему не было вопросов. Ведь за Захаром стоят влиятельные люди.

— Ну и пусть сдаст в транспортную милицию, — я пожал плечами.

— Их начальство один раз уже вернули груз вору, так что веры им нет. Мы возьмём груз сами на нужном нам месте, и таким образом, чтобы Захар не отмазался. Формально, он не связан с грузом, доказательств нет, но над этим мы работаем. В прошлый раз, насколько я знаю, пивзавод пытался спровоцировать покушение на Захара силами другой банды, но не сработало. Хотя это бы нам всё усложнило.

Неужели, там вывозят действительно что-то такое серьёзное, что даже сильное для этих мест ОПГ решило осторожничать. Но пока всё ещё слишком мутно, чтобы судить об этом.

— В любом случае, — Кузьмичёв вернулся за стол. — Пока они ещё не знают, что на границе засада, но скоро мы им это вбросим, и они начнут искать другие варианты. Вот им и понадобится куда-то всё перевезти.

— И я знаю куда вы хотите, — сказал я. — Ещё некий майор Богатов, вы про него знаете, давал наводку, чтобы прятать там оружие.

— Верно, но Захар про это не знает, если только слухи. Да и он сам заниматься этим не будет, ведь он хочет быть чистеньким. Территория там огромная, закрытая, но грузовики никого не удивят, раз идёт восстановление. Так что компаньоны Захара выйдут на вас с предложением о сотрудничестве. Само собой, они не знают о нашем с вами разговоре, и не будут знать, что мы с вами заодно. Всё же должно быть правдоподобным.

— Значит, придут к нам, — произнёс я, потирая подбородок.

— Да, с вами договорятся на месте, что вы их пропускаете на территорию комбината, якобы за деньги. Приходят грузовики с самым важным, вы их видите, звоните нам, сдаёте их официально и всё. Схема выявлена, мы арестовываем всех причастных на своей территории, берём горячими и не делим… в общем, план таков, а детали мы обсудим.

Хотят взять сами, не подключая милицию сверх необходимого, а заодно обскакать коллег из другой службы. Но в этом плане мне многое не понравилось.

— Нас тоже арестовать? — я криво усмехнулся.

— Ну что вы? Мы используем всё, чтобы взять Захара, потому что у нас наконец-то будет тот самый груз, который он возит в составе. Мы поэтому не забираем его из вагона, чтобы было что показывать. Когда груз предъявят компаньонам как доказательство того, что Захар всех кинул с таким серьёзным делом, они сами его сдадут и все схемы тоже. На этом всё, — он развёл руками. — Ему конец.

— Да, — я вздохнул. — Вот только одно вы не учли.

— И что же?

Он уставился на меня, недовольный, что его план, о котором он так долго рассказывал, кому-то не понравился. И если начал он хорошо, то потом все объяснения пошли наперекосяк. Ну ещё бы, не будут же он учитывать всё, ведь то, что произойдёт потом, майора не интересуют. Рискует-то не он.

— С предъявами потом лично ко мне придут, — сказал я серьёзным и спокойным голосом. — Захар отправит людей, или кто-то другой, кто в этом замешан. Вор в законе и за решёткой не теряет влияния, наоборот, там у них много власти. Да даже не в этом дело. Договорюсь с братвой сейчас на незаконное дело, буду повязан с ними навсегда.

— Что вы имеете в виду? — он только-только снял очки, чтобы протереть, но вернул их на нос.

— Если договорились один раз, они придут в следующий, — я посмотрел на майора. — А я не смогу отказаться, раз уже соглашался. Я же дал знать, что готов играть по их правилам. Сейчас я независим, но если соглашусь на незаконную сделку — независимость будет потеряна.

— Поясните, — Кузьмичёв внимательно смотрел на меня.

— У нас были совместные… скажем так, операции. Но что самое главное — мне приходилось сильно крутиться, зато я остался без долгов перед ними. Наоборот, всё выходило таким образом, что это они оставались должны мне. Но если возьмусь за совместное с ними дело, это всё пойдёт насмарку. Они будут выходить на меня или моих людей, чтобы провернуть сделку или сделать что-то ещё. Будут использовать комбинат для своих делишек или моих парней для своих разборок. И потом я ещё отправлюсь под суд как сообщник.

Он помотал головой, не соглашаясь, но я закончил:

— Да и кроме этого, Крюкову и остальным нужно будет сохранить лицо. Кого они завалят, раз операция сорвалась? Конечно, же своего партнёра, который настучал чекистам. Не будут же они признаваться, что сами были рады такому исходу? И не будут же они говорить, что приходили из ФСБ, сказали им идти ко мне, чтобы я сдал груз? Такие дела решают на месте, и очень быстро. Причём решают так, чтобы не потерять авторитет и влияние.

Кузьмичёв задумался, поднялся и похлопал по карманам пиджака. Из левого достал пачку ЛМ и закурил. Вид у него стал нервный.