Волк

Позже Н'доли часто размышляла, какое событие в ее жизни послужило соломинкой, которая, как говорилось в древней пословице, сломала спину верблюду ее судьбы — и не могла прийти к однозначному решению. Беседа с госпожой Руф? Решение самостоятельно отправиться на Тренг, чтобы взять пробы у мальчика-курсанта? Нет, пожалуй, раньше, много раньше. Чаще всего ей казалось, что первым толчком была драка с Мбези, толстухой Мбези, скорой на руку второгодницей, грозой первоклашек. Именно тогда Н'доли осознала, что она — дочь антиса. Мбези ударила ее по лицу и разбила губу до крови. В ответ Н'доли пнула Мбези в живот. Охнув, Мбези схлопотала добавку: рюкзак Н'доли прилетел ей в лицо. Королева класса схватила вредную соплюху за патлы, вредная соплюха ответила тем же.

— А вот я папе скажу, — заорала Мбези, понимая, что непоправимо теряет лицо. — Он придет и тебе ноги выдернет!

Папа Мбези торговал сизой пыльцой на углу Восстания и Первопроходцев. Наркоманы, благословляя его вслух, проклинали втихомолку буйного толкача: папа Мбези в долг давал только оплеухи и зуботычины.

— Я тоже папе скажу! — не осталась Н'доли в долгу. — Он придет и твоему папе знаешь что сделает?

Тишина была ей ответом. Мертвая, вибрирующая от напряжения тишина. Ну да, подумала Н'доли. Это я зря. У Мбези папа вон какой слоняра. А у меня — карлик, да еще слепой. Если я ему пожалуюсь, он напьется в хлам, полезет с Мбезиным папашей в драку и схлопочет по морде. Мамы потом будут плакать. Может, у моего папы дружки есть? Ну, которые из тюрьмы. Папа говорил, что есть. Я ему пожалуюсь, он позовет дружков, а лучше, я вообще не буду ему жаловаться…

— Не надо Папу, — сказала Мбези. Голос ее дрожал. — Не зови Папу.

И гроза разревелась, хлюпая носом:

— Не зови! Я больше не буду…

Вокруг толпились старшеклассники. «Не зови, — попросил кто-то, и остальные дружно закивали. — Она не будет…» Хорошо, согласилась Н'доли. Маленькая, глупая, она скорее почувствовала, чем поняла: ее папа отличается от других пап. Чем? Наверное, тем, что начинается с большой буквы, вот так — Папа, Папа Лусэро.

И звать его по пустякам — глупей глупого.

Психоаналитик объяснил бы дальнейшее поведение Н'доли сотней умных способов. Психир, обратись Н'доли к нему, нашел бы центр проблемы — и даже сумел бы удалить его из разума пациентки. Но дочь Папы Лусэро не ходила в психиатрические клиники. Она поступила иначе — после драки с Мбези, выяснив, кто такие антисы, девочка стала всерьез заниматься лишь теми предметами, где могла быстро вырваться на первые роли. Химия, биология, лоаведение, история рас Ойкумены… «Рвала жопу», как уважительно говорила Мбези, лучшая подруга Н'доли. Следует заметить, что папаша малолетней хулиганки, узнав про ссору, отлупил Мбези ремнем — толкач пыльцы оказался одним из пресловутых тюремных дружков папы Лусэро.

Остальные науки интересовали Н'доли ровно в той степени, в какой это требовалось для перехода из класса в класс. Она занималась прыжками в воду, выиграла первенство города — и бросила, увидев, что достигла потолка. Играла на флейте, стала дипломанткой областного конкурса, услышала, как играет лауреатка Зума Чабалала — и больше никогда не брала флейту в руки. В университете, позднее — в аспирантуре, Н'доли с удовольствием обнаружила, что не одинока — здесь поощрялась узкая специализация. И все же дочь Папы Лусэро знала за собой тайный грех: рваться вперед, как бешеная, ввязываться в любую авантюру, если видишь седую от снега вершину и знаешь, что взойдешь на нее, но бросать все на полпути, если вместо вершины тебе подсовывают скромный холм.

Это заразно, иногда думала Н'доли. Мбези подхватила этот вирус от меня — двоечница Мбези, круглая дура Мбези, трехкратная чемпионка Секторальных игр по вольной борьбе, заслуженный тренер Китты.

Узнав о коллантах, Н'доли в числе первых добровольцев пошла в центр «Грядущее»: пробоваться. Отец, что удивительно, молчал. Трезвый, хмурый, он проводил дочь на тестирование, не стараясь отговорить или дать ценный совет. Трижды Н'доли пыталась выйти в большое тело — и трижды останавливалась на границе перехода, не в силах сделать последний шаг. Ей рекомендовали пробовать дальше. Уверяли, что все получится, рано или поздно. Н'доли поблагодарила участников тестового колланта и покинула «Грядущее», чтобы никогда не возвращаться.

Втайне она ждала, что отец что-нибудь скажет по этому поводу. Намекнет: верно она поступила — или следовало продолжать. Папа Лусэро разочаровал дочь, не обмолвившись ни словом на заветную тему. Он даже не захотел сделать Н'доли татуировку, когда Н'доли попросила отца об услуге. Молодая вудуни слышала, что татуировки, сделанные Папой, обладают особыми, плохо объяснимыми свойствами, и втайне надеялась на чудо.

В чуде ей отказали.