Волк для Шарлотты (СИ)

Едва успела вздохнуть, из-за поворота вылетел огромных размеров волк с черной лоснящейся шерстью. Глаза горят, как два красных фонаря, пасть оскалена и видны клыки с ладонь. Как только он увидел меня, оскал сошел, но я услышала хриплый и недовольный голос:

- Зачем ты опять ушла?

- Я пленница? – неожиданно резко для себя спросила я.

Такой дерзости волк явно не ожидал. Он фыркнул и подошел к колодцу, цокая когтями по мраморному полу.

- И лапокрыла вызвали, - проговорил он. – Зачем вызвали?

Я бросила на гнома взгляд, полный надежды, полагая, что он сейчас всё объяснит. Но тот молча смотрит на волка и почухивает голову своему питомцу. С изумлением я вдруг осознала – гном не понимает волка.

Пришлось отвечать мне.

- Ты оставил меня одну. Я была вынуждена искать занятие. А оно нашлось, учитывая, что мне предстоит дорога, а одежды для нее никто не предоставил.

Гном вытаращился на меня, словно увидел говорящую лошадь, и сказал:

- Ты чего рычишь как зверь?

- А Верген иногда по-другому не понимает, - бросила я.

Ожидала, что зверь сейчас вспылит, кинется на меня и накажет, но он лишь снова фыркнул и произнёс всё тем же звериным языком:

- То есть, это дорогое платье из тэнгэрского шелка не достаточно хорошо для тебя?

- Оно слишком хорошо для путешествий через лес, - парировала я. – Будет очень обидно, если этот тэнгэрский шелк останется клоками на ветках. А зная твои привычки, боюсь, через некоторое время от платья вообще ничего не останется. Так что позволь мне, как человеку, всю жизнь прожившему в деревне, самой выбирать, в чём идти в лес.

От собственной смелости потряхивало. Никогда прежде я не разговаривала с мужчиной в таком тоне. Никогда прежде мне не позволяли высказывать свое мнение и настаивать на нём. Но сейчас почему-то чувствовала, что всё делаю правильно. И если собралась выходить за рамки правил деревни, сейчас самое время.

Волк устремил на меня взгляд красных, как вечернее зарево, глаз и несколько мгновений испытующе смотрел. Я ожидала чего угодно, но больше всего – чего-то страшного. Именно страшное сделали бы в моей деревне за такую дерзость. Но волк лишь лязгнул челюстями. На мгновение даже показалось, он доволен.

- Могла бы не беспокоиться за своё платье, - сообщил он. – Я же сказал, что не трону тебя, пока не придешь в себя. Хотя, судя по поведению, чувствуешь ты себя прекрасно. Тем не менее, я не нарушаю обещаний.

Я должна была радоваться. Но почему-то стало досадно, а неприятное чувство, которое точило изнутри утром и которое с таким трудом заглушила, пока была у Хальварда, вновь напомнило саднящим уколом.

Гном все это время наблюдал за нами с неподдельным интересом, переводя взгляд с волка на меня и обратно. Потом вдруг выдохнул:

- Верген! Так тебя, это, поздравить можно! Прям ого-го! Поздравляю что ли! Надо праздник сотворить! В честь такого, в честь…

Договорить он не успел – волк грозно зарычал, и Хальвард умолк на полуслове, недоуменно хлопая ресницами.

- Пойдем, - на своем зверином произнес Верген и направился вверх по коридору.

Виновато улыбнувшись гному, я одними губами сказала «спасибо», и двинулась следом за зверем. Меня распирало любопытство, почему волк так грубо прервал своего поверенного или кем являлся ему Хальвард. Но сейчас спрашивать не решалась, ибо волк и без этого какой-то взвинченный, хотя и отчаянно пытается этого не показывать.

До моей комнаты добрались молча. Волк толкнул дверь и вошел, пропуская за собой. Затем уселся по середине и уставился на меня багровыми глазами.

Я ждала, что он уйдет. Но волк не уходил. Тогда проговорила:

- Мне нужно переодеться.

- Переодевайся, - разрешил зверь.

- Я не хочу, чтобы ты смотрел, - вспыхнула я.

- А я хочу смотреть, - отозвался волк.

Мне не было известно, откуда во мне появилась эта дерзость и смелость, но прежде, чем успела это обдумать, выпалила:

- Ты и так все время делаешь, что хочешь. Ты соблазнил меня…

- И ты с удовольствием соблазнилась, - заметил волк.

В голове мгновенно вспыхнули недавние образы, стоны и прикосновения, от которых по телу прокатились волны дрожи. Но я тряхнула головой и проговорила все так же рассерженно:

- Не важно. Все равно это не имеет значения. Ты делаешь со мной все, что заблагорассудится. Но позволь хотя бы переодеться без посторонних глаз. И если считаешь, что твои глаза не посторонние, то сильно ошибаешься. Не посторонними могут быть лишь глаза мужа или матери. На крайний случай бабушек и сестер. А ты не являешься ни одним из этих людей!

Волк смотрел на меня неотрывно, буквально сверля взглядом. Но я не сдавалась и отвечала ему взглядом таким же прямым и бесстрашным, хотя сердце колотилось, как у загнанного кролика.

- Шарлотта, ты такая аппетитная, когда злишься, - проговорил он. – Но так и быть. Если тебе настолько сильно хочется переодеваться в одиночестве, я оставлю тебя. Только прошу, не выпрыгни в окно или что там еще зреет в твоей прекрасной головке.

Я вспыхнула, чувствуя, как праведный гнев потек по венам.

- Неужели, Верген, ты считаешь меня такой глупой и безрассудной? – спросила я резко.