Волк - это призвание (СИ)

Я кивнул и с ожиданием посмотрел на него.

— Вы не могли бы превратиться и добровольно дать мне слюны и шерсти, а также я возьму немного крови в обеих ваших формах.

— Хорошо. Мне превращаться прямо здесь?

— Да, только так, чтобы ничего не задеть.

Я пожал плечами и отошел в проход, где было больше места. Через секунду перед профессором стоял волк. Он внимательно оглядел меня и чему-то ухмыльнулся. Он взял колбу и приподнял бровь. Я скопил слюны и мотнул ему головой, чтобы нес ее сюда. Он подставил чашу, и я открыл пасть, отдавая слюну. Затем подставил ему загривок, чтобы он срезал меха. Он аккуратно срезал несколько волосков серебряным ножом и затем взял у меня крови.

— Можете становиться на две ноги.

За время нашего общения он понял, что я уже не считаю себя человеком и он перестал применять ко мне это слово. Он взял крови у меня и в этом состоянии и отнес свои сборы на стол.

— А из Вас получился забавный волк. У Вас на лбу до сих пор отметина в виде молнии из белого меха.

— Я знаю, профессор.

— А Директор Вас видел в таком виде?

— Разумеется, даже чесал мне за ухом и гладил.

— Профессор Дамблдор как обычно в своем репертуаре. Он что-то сделал для Вас, чтобы одежда всегда сохранялась?

— Да. Амулет, когда я превращаюсь в волка, вся одежда, что на мне переноситься в бусинки, а когда обратно, то на меня.

— Все же Директор - гениальный маг. Думаю, на сегодня все. Нам нужно найти место для тренировок, чтобы никто не смог нас заметить, особенно Слизеринцы. Да и вообще, как Вы смогли поверить Малфою? Вы враждовали три года, знали, как он благоговеет пред своим отцом и все равно ему поверили?

— Ни на йоту. Мы знали, что он пытается что-то выяснить, но кто мог догадаться, что он понял, кем я стал, лишь смотря на мой рацион питания.

— Я тоже это заметил. Вы больше ничего не можете есть, кроме мяса?

— Когда я на лапах, я иногда ем особую траву. А так, меня тошнит от приправ и другой еды. Домовики всегда специально готовят пару блюд для меня по просьбе Директора.

— Интересно. Ладно, идите, Поттер.

— Кстати, мы можем заниматься в Тайной комнате.

— Что Вы сказали?

— Я там был несколько раз в прошлом году, там неплохо. Правда в комнате, где осталась тушка Василиска весьма неприятно, но ничего особо страшного нет.

— Хорошо. А я смогу взять некоторые части убитого Вами Василиска?

— Можете забирать его целиком, правда, я возьму один зуб. На память об укусе.

— Он Вас укусил? И как Вы выжили?

— Фоукс пролили слезы над моей раной и спас меня.

— Воистину у Вас невероятная удача. Хорошо, послезавтра отправимся в вашу Тайную комнату. На каникулах будем заниматься через день, потом решим по мере учебы.

— Хорошо.

— Вы разгадали загадку яйца?

— Да. Вы не знаете, где можно взять жабросли?

— Я Вам подарю их, как подарок на Рождество.

— Спасибо, Сэр. Я могу идти?

— Идите.

Я вышел из кабинета и вздохнул полной грудью. Все же мне там довольно тяжело находиться. Запахи слишком резкие, и слишком в большом количестве. Я направился в гостиную Гриффиндора. Сегодня было полнолуние, и я должен был взять с собой моих новых спутников. Надо сказать, что даже в моем родном факультете меня не приняли. Все боялись меня, а сегодня особенно, учитывая, что будет полнолуние, но к моему счастью, осталось крайне мало учеников в замке на время каникул, и мне было легче.

Мы бегали по лесу наперегонки. Было уже холодно и акромантулы не выходили из своего логова, что несказанно радовало Рона. Мы добежали до полянки, и я встал посредине и стал выть на луну. Ночь была чудесной, небо было чистым, и луна хорошо освещала эту тьму леса. Мы наслаждались тем, что можем быть такими, я уже привык и не понимал, как можно ходить только на двух ногах, а друзья привыкали к тому, что они могут теперь бегать на четырех. Гермиона уже научилась неплохо лазать по деревьям, а Рон хорошо и тихо подкрадываться. На мне у них тренироваться не получалось, я их слишком хорошо чуял. Да и слышал, надо сказать, я же не простой волк, и надо это помнить. Рассвет мы встречали в кроватях.

Мы шли с профессором по подземельям к одной стене, возле которой, наверное, столетиями никто не ходил. Разумеется, в прошлом году я нашел другие проходы, в особенности те, которые вели туда, где никто не ходит. Я шел под мантией-невидимкой, чтобы случайно не встретить Слизеринца, а профессор спокойно разгуливал по своей вотчине. Я подошел к знакомой стене, на которой было углубление в виде змейки, и прошипел на парселтанге просьбу открыть его для нас.