Волк с Уолл-стрит

— Чтобы избавиться от них быстро, мне понадобится его подпись, — возразил Вигвам. — А что, если он откажется?

Я сделал глубокий вдох, чувствуя, что начинаю закипать.

— Если он откажется, скажи ему, что по условиям эскроу-соглашения ты имеешь право отказать ему в праве выкупа и продать акции в частном порядке. Скажи, что я уже согласился их купить. И передай этому лысому сукиному сыну, что в этом случае у меня будет на пятнадцать процентов акций компании больше, что означает, что мне придется подать в Комиссию по ценным бумагам и биржам финансовую отчетность по форме 13-Д, и тогда каждая собака на Уолл-стрит узнает, как этот гад пытался обвести меня вокруг пальца.

Передай этому сукиному сыну, что я позабочусь, чтобы об этом узнали все, и что каждую гребаную неделю я стану скупать на рынке все имеющиеся акции, что означает, что мне раз за разом придется заполнять форму 13-Д.

Скажи этому сукиному сыну, что буду скупать их до тех пор, пока не получу пятьдесят один процент акций его компании, и тогда я дам ему пинка под зад, — я с трудом перевел дыхание. Сердце мое колотилось как бешеное. — А еще скажи ему, пусть не думает, что я блефую, потому что даже если он зароется в какой-нибудь чертов бункер, я все равно отыщу и уничтожу его, — пошарив в ящике стола, я нащупал портфель, в котором лежал пакет с кокаином, и было в этом пакете не меньше фунта.

— Послушай, я сделаю все, что ты скажешь, — ответил Вигвам Слабак. — Только хорошенько подумай. Ты самый умный парень из всех, кого я знаю, но сейчас ты явно действуешь… не вполне рационально. Как твой адвокат, я не советую тебе предавать ваше соглашение оглас…

Но я не дал ему договорить.

— Мать твою, Энди, позволь мне сказать тебе кое-что: ты, мать твою, не имеешь понятия, до какой степени мне наплевать на комиссию, чтоб ее и все такое прочее.

На этих словах я открыл портфель, вытащил из стола игральную карту и подцепил краешком порцию кокса, достаточную для того, чтобы оглушить синего кита. Затем высыпал его на поверхность стола, нагнулся, окунул нос в порошок, глубоко втянул его носом и продолжил:

— Мне, мать твою, наплевать и на этого ублюдка Коулмэна, — я говорил, а мое лицо было облеплено белым порошком. — Он копал под меня четыре года, мать его, да так ни хрена и не накопал! — Я пару раз встряхнул головой, пытаясь избавиться от тумана, который уже заволакивал мне мозги. — У него нет никакой возможности взять меня за задницу с помощью этого соглашения. Для Коулмэна такое немыслимо. Он человек чести, поэтому захочет прихватить меня на чем-то реальном. Ну типа как Аль Капоне взяли за неуплату налогов. Так что хрен с ним, с Коулмэном!

— Ясно, — буркнул Вигвам. — Но я хотел попросить у тебя кое-что.

— Что именно?

— У меня в последнее время напряг с деньгами, — выдержав эффектную паузу, произнес мой личный адвокат. — Знаешь ведь, Дэнни перекрыл мне кислород, когда запретил пустить в ход «тараканью» стратегию. В конце концов, я до сих пор жду оформления брокерской лицензии. Не мог бы ты пока что выручить меня?

Невероятно! Я ушам своим не верил. Мой собственный эскроу-агент разводит меня на бабки! Вот сукин сын!

— Сколько тебе нужно?

— Не знаю, — едва слышно пискнул Вигвам. — Может, пару сотен тысяч?

— Идет! — рявкнул я. — Дам тебе четверть миллиона, если прямо сейчас позвонишь этому сукиному сыну Мэддену, а после мне и сообщишь, что он скажет. — Злой, как черт, я швырнул трубку, не попрощавшись. Потом снова окунул лицо в кокаин. Телефонный звонок раздался минут через десять.

— Ну, что сказал этот сукин сын? — прорычал я.

— Тебе это не понравится, — предупредил Вигвам. — Он отрицает, что подобное соглашение вообще существует. Говорит, что это было бы незаконно, и он уверен, что ты ни за что не пошел бы на то, чтобы предать подобное гласности.

Я глубоко вздохнул, пытаясь сдержаться.

— Стало быть, он решил, что я блефую, так?

— Скорее всего, — ответил Вигвам. — Но он сказал, что предпочитает договориться по-дружески. И предлагает тебе выкупить у него акции по два бакса за штуку.

Разминая затекшую шею, я быстро сосчитал в уме, сколько это будет. Если я заплачу ему по два доллара за акцию, значит, он ограбит меня почти на 13 лимонов, и это только акции; но у него оставался еще миллион моих опционов по цене использования около семи долларов за штуку.

Сегодняшняя стоимость опционов — тринадцать долларов — означала, что их можно прямо сегодня продать за шесть. Вот вам и еще шесть миллионов. То есть он рассчитывает кинуть меня на 19 лимонов! Странно, но я даже не очень злился. В конце концов, я знал это с самого начала, с того самого дня, когда сам же предупреждал Дэнни, что Стиву нельзя верить ни на грош. Собственно говоря, по этой самой причине я и заставил Стива подписать это эскроу-соглашение и передать мне акционерный сертификат.