Волк среди овец

Действительно, начальник полиции крутился как мог. Репортеры, готовя материал для публикаций, раскопали, что история с Луизой не единственная. Месяц назад дома не ночевал мальчик, а в начале лета исчез другой ребенок. Пресса и телевидение окрестили предполагаемого преступника "серийным детским маньяком" и старались сообщать об этом в каждом ежедневном выпуске новостей. Я считал, что этому уделяют слишком большое внимание. Такое и раньше случалось, да и полиция не утверждала, что действовал один человек; детские описания, к сожалению, были очень неопределенными. Но шеф полиции, пытаясь успокоить общественность, нарочито согласился с версией о маньяке и привлек к расследованию дополнительные силы.

- Я с величайшим рвением возьмусь за обвинение любого, кого они арестуют, но им, похоже, не слишком везет. Пока что...

Элиот перебил:

- Допуская, что это только проблемы полиции, ты информируешь общественное мнение. Люди не слишком полагаются на правовые институты. Они уверены в одном: среди овец затерялся волк. Проникнувшись этим, они переложат вину на пастухов. А твою кандидатуру выдвигают на выборы. На тебе могут сорвать страх и возмущение.

Элиот Куинн был более мудрым политиком, чем я. Двадцать лет в прокурорском кресле это доказали. Я понял, что он говорит правду.

- Что ж, спасибо, - тихо ответил я, прикидывая варианты дальнейших действий. Придется потолковать с начальником полиции.

- Я пришел не из праздного любопытства, - оборвал Элиот мои размышления. - Я хочу помочь тебе.

Я выжидал. Молчал и Элиот. Похоже, он не слишком торопился на ленч. Он заговорил, тщательно подбирая слова, как будто нащупывал брод в бурлящей реке.

- У меня есть друг, - сказал он. - Старинный приятель. А у него клиент. Тот собирается добровольно сдаться.

- Так это тот самый детский маньяк?

- Да. Он не в себе, Марк, но детей не насиловал, только трогал. Это больной, напуганный человек...

- Однако это похищение, - не выдержал я. - Возможно, с отягчающими обстоятельствами. Если...

- Ты начал обвинять, - сказал Элиот, - а я не за этим пришел. Я не его адвокат, слава Богу, - добавил он брезгливо.

- Да, - согласился я. - Но чего он хочет? Я не успокоюсь, пока его не арестуют. Он должен сам сдаться...

- В этом все и дело, - сказал Элиот. - Именно этого он и добивается. Его гложет чувство вины. Но он боится. Город обезумел, и его жизнь в опасности. Он не доверяет полиции. Напрасно, но его можно понять. Многие в этом городе считают, что лучше сразу его застрелить.

- Так. И что же?

Он посмотрел на меня, как будто я имел к этому отношение.

- Он сделает признание тебе, Марк. Тебе лично. Понимаешь, у тебя репутация компетентного человека. Он считает, что ты поступишь по справедливости.

- Правда?

Элиот утвердительно кивнул головой.

- Ну ладно, я так думаю. И мой друг, его адвокат. Это наилучший выход, и для тебя тоже, Марк, - добавил Элиот. - Это упрочит твою репутацию. Ты сам произведешь арест, покончишь с серией преступлений.

Я прикинул, какие ловушки ожидают меня на этом пути, и ничего не обнаружил. Элиот, похоже, уже проделал в уме такую работу.

- Но прежде надо бы заключить сделку, - возразил я.

- Бедолага сам покается, - подчеркнул Элиот. - Позднее вы с Остином можете договориться о деталях. Остин Пейли и есть тот адвокат. Ты, конечно, его знаешь. Вы вдвоем составите текст договора.

- Хорошо.

Мы с Элиотом скрепили согласие рукопожатием, как будто он представлял интересы клиента, работал на него. И это соответствовало действительности, просто он был посредником, старым другом, который может помочь. Он одарил меня доброжелательной улыбкой.

- Надеюсь, это будет тебе на руку, Марк, прибавит козырей в избирательной кампании. От всей души желаю твоего переизбрания. Пока ты в этом кабинете, Марк, я чувствую, что не прерываются мои традиции. - Он встал и подошел ко мне. - И скажу тебе откровенно, помоги кому-нибудь, если можешь. У тебя репутация беспристрастного человека. Но избиратели могут не знать этого, однако это не секрет в профессиональных кругах. Видишь ли, это не всем по нраву. Репутация человека, не делающего одолжений, в иных случаях мешает. Люди ждут от тебя помощи. Как ты думаешь, почему Лео Мендоза выдвинул против тебя свою кандидатуру? Лео не самый лучший юрист в городе, но он связан с политикой. За ним деньги, и не только. Кое-кому хочется иметь на посту окружного прокурора преданного человека. Помни об этом, Марк. Держи с ним ухо востро.

- Я знаю ему цену. Но спасибо за совет.

Элиот пожал плечами.

- Совет ничего не стоит. Я в свое время пропускал кучу советов мимо ушей.

Он взял шляпу.

- Незамедлительно нужно заняться этим, - уже громче сказал он, возвращаясь к нашему разговору. - Как только Остин договорится с клиентом, я свяжусь с тобой. Согласен?

- Согласен.

Элиот кивнул и двинулся к выходу с таким видом, как будто покидал собственный кабинет и ему известны все лабиринты нового здания. Я остался стоять у стола, вглядываясь в огромные буквы газетного заголовка. На следующей неделе в газетах появится мое имя.

Но, как сказал Элиот, это не причинит мне вреда.