Волк в капкане

Слаломная трасса короткая, всего 400 метров, Ромингера было видно не только на мониторе, но и вживую, вот он стартовал и помчался вниз, сбивая ударами защищенных гардами рук упругие шесты ворот. Он сразу же взял хороший ритм, и теперь двигался чисто, уверенно, изящно и красиво, как танцор, не делая ни единого лишнего движения, четко находя оптимальную траекторию с учетом расположения этих и следующих ворот и выбоин на снегу. Первый отрезок показал отставание всего в двенадцать сотых, и стадион ахнул. Рене закусила нижнюю губу, тиская перчатки.

— Недурно, но самое трудное впереди, — хмуро заметил Регерс.

[1] Во вторую попытку проходят 30 участников, показавших лучшее время в первой. Для второй попытки проводится обработка и переустановка трассы.

Глава 24

Верхняя часть трассы не принесла ему особых затруднений. Он полагал, что отстает от Финеля максимум на четверть секунды или даже чуть обгоняет, и это было неплохо, но недостаточно. Впереди был контруклон, который за малейшую ошибку лишал любого шанса попасть не то что на пьедестал, но и в десятку. Его надо не просто проходить на остаточной инерционной скорости, но и пытаться добавлять, иначе потеряешь кучу времени, которое потом будет негде наверстать. Финишный крутяк выстроен таким образом, что приходится притормаживать на закрытых воротах, которых тут более чем достаточно. Скорость тут набрать недолго, но тогда будет невозможно вписаться в ворота: на этой ловушке сегодня уже срезалось несколько не самых слабых слаломистов.

Контруклон Отто сделал чисто, но на выходе на крутяк вдруг понял, что перехитрил сам себя. Чтобы не потерять время и нарастить свое преимущество, в котором он был уверен, он выложился на триста процентов, загнал себя как лошадь, будто по пути его ждала парочка запасных. Впереди полтрассы, силы еще ой как нужны, а их… нет, и взять неоткуда.

Он вымотался до предела. Мышцы ног и бедер горели, поясница ныла, очередной шест оказался сбит несколько криво и с оттяжкой хлестнул его по плечу, Отто не обратил внимание на боль. Сил нет, но они должны быть, должны найтись, он просто не может продуть! Он сам не понимал, как ухитряется, не теряя скорости и ритма, скользить между воротами к финишу… и еще и рисковать при этом на грани фола, перекрученный вираж уложил его бедром на трассу, но он удержался в последнюю сотую секунды, приняв траекторию, необходимую для правильного выхода на ту самую вилку, которая сегодня стоила финиша более чем десяти спортсменам.

— У-уу… ну все, спекся, — хмуро сказал Регерс. До этого на отрезке Отто шел с опережением графика Финеля в 0,07, и Рене была в эйфории. Вот он, ее великолепный, ее любимый Отто, который для нее может достать луну с неба, победить с шестидесятого номера, и вдруг… Она не поняла, с чего Герхардт взял, что Отто «спекся» — он приближался к финишу, продолжая легко и четко скользить между флагами, только ритм немного изменился — разгон-торможение, разгон-торможение, чуть быстрее и ниже, чуть медленнее и стойка повыше. Но тут все мастера шли именно так.

— Почему спекся? — спросила она.

— Потому что силенки на исходе, — буркнул тренер. — Надо полагать, мальчик с утра пораньше разгрузил пару вагонов угля в твою честь, а?

— Ничего он не разгружал.

Рене не заметила, как Корал толкнула мужа локтем в бок.

— Вот, я же говорил…

Нет, он не мог проиграть. Просто не мог. Только вот на этот раз его возможности и его намерения немного расходились. Он отлично видел трассу, понимал, какую траекторию должен держать, но был не в состоянии держать ее — он был на трассе всего минуту, хотя в реале сегодня это вдруг оказалось труднее, чем выдержать двух с половиной минутный Лауберхорн. В прошлом году Отто взял там пятое место и ругал потом себя — он мог бы выложиться больше и сэкономить те несколько сотых, которых не хватило до медали. А победитель — разумеется, Эйс, — на финише просто не удержался на ногах, упал без сил, и потом просто еле встал на ноги, чтобы доковылять до трибуны победителей. Вот сейчас Отто был примерно в том же состоянии, только разница была в том, что до финиша было еще штук шесть ворот. Нет, это же совсем немного, я могу, я выдержу, я не такой слабак, как этот парень из Сьона, как его там… Самоуверенный тип, который свысока советовал «беречь силы», заваливал гонку именно из-за отсутствия этих самых сил. Отчаянная попытка пойти ва-банк на четвертых от финиша (и одних из самых сложных технически) ворот — и проигрыш. Сил для сопротивления инерции уже не хватило, и на секунду Отто практически остановился. Падения не было, технической дисквалификации тоже, но он потерял кучу времени.

Финишировал он двенадцатым, отстав на две секунды против полутора планируемых, но в любом случае, это был выдающийся результат для стартовавшего под? 60, и стадион приветствовал его овациями. Рене и Корал орали до хрипоты, он квалифицировался во вторую попытку, и это нельзя было назвать поражением, хотя Герхардт с отвращением фыркнул и пробормотал себе под нос что-то вроде «Бык-осеменитель хренов». Но его никто не слышал.