Волк в капкане

Благочестивый католик Франк Моретти, который финишировал восьмым в первой попытке, не справился с той парой ворот, которая чуть не свалила Отто во второй половине трассы. Франк не вписался в ворота, и его Иегова оказался совершенно бессилен. Неудачник съехал вбок трассы с весьма сердитым видом — возможно, в эту минуту в его голове кипели совсем не богоугодные помыслы. А Отто оказался уже, как минимум, в десятке — тоже здорово. Неплохо для парня, стартовавшего шестидесятым… но все еще мало. Отто подумал, что ему будет мало даже тройки. Пусть третье место — это уже медаль, это уже приличные призовые и хорошие очки в зачет кубка мира, но его цель — золото, и никак не меньше.

Рене оказалась снаружи призовой трибуны, Отто протиснулся мимо второго на данный момент места, на котором был швейцарец из Беллинцоны Рето Нефф — и потянулся к ней. Как же им мешал бортик… Между общей открытой трибуной и трибуной для победителей был коридор, огороженный со стороны гостевых трибун изгородью высотой мужчине по грудь, а со стороны трибуны победителей красной стенкой примерно такой же высоты. Они могли дотронуться друг для друга только вытянутыми руками. Рене протянула руку, а Отто заколебался, не спеша протягивать ей руку навстречу. Слишком сладкая, сентиментальная картинка получается. Две тянущиеся друг к другу руки, как на картине Микеланджело. Но ему уже ничего не оставалось — он не мог не ответить на ее призыв, не нанеся при этом грубого оскорбления. И он протянул руку к ней навстречу.

Изящная белая ручка с длинными тонкими пальцами исчезла в большой загорелой руке. Идеальный кадр — ее рука была такая женственная, а его — очень мужская. Это прикосновение отражало отблески чувственного пожара, который полыхал между восходящей звездой горных лыж и его подругой. Они смотрели друг другу в глаза, и Отто первый отвел взгляд. Так смотреть друг на друга, держась за руки, это было как-то слишком… откровенно. Слишком интимно. Он чуть улыбнулся и сказал, разрушая чары момента:

— Кто там на финише — Эрлбахер?

— Пятый, — уточнил Нефф. Ты, как минимум, в восьмерке. Я — в десятке.

— Кто сейчас? Ляйндл?

— Да.

Отто улыбнулся Рене и высвободил руку. Сказал:

— Еще семь человек впереди. Будем надеяться, что никто из них меня не обгонит.

— А могут? — Рене скрыла разочарование от того, что он отнял руку.

— Теоретически.

Нефф усмехнулся:

— От скромности ты не умрешь.

— Не умру, — согласился Отто. — Если я должен быть в тройке, значит, я там буду.

— С шестидесятого номера…

— В восьмерке как минимум — значит, может быть и тройка.

Тут к трибуне победителей протолкался Регерс и передал Отто куртку.

— Наконец-то, — пробурчал Ромингер, надевая куртку и нахлобучивая на голову шапку. Рене сказала:

— Термос тоже ему дай.

— Даю, — Регерс протянул термос с кофе. — Ну что, Ромингер, неплохая работа. И опять сенсация.

Отто пожал плечами, хотя и был впечатлен — похвала в исполнении Регерса была явлением примерно настолько же редким, как кольцевая радуга. Ляйндл финишировал вторым, уступив Отто более полсекунды; на старте еще оставалось семеро лучших слаломистов планеты. Нервная дрожь никуда не делась, Ромингер посмотрел на Рене — она крутила кончик косы и кусала нижнюю губу. Он был наблюдательным человеком и уже достаточно хорошо ее знал, чтобы сделать правильный вывод — она тоже вне себя от волнения, просто старается не показывать.

— Стартовый интервал минута пятнадцать, — сказал он ей. — Самое большее через одиннадцать минут все решится.

Она робко улыбнулась:

— Отто, у тебя все еще большое преимущество. Разве может кто-то тебя догнать?

— Минимум двоих таких знаю. Хорошо, что Бурс сошел — он обычно во второй попытке сильней, чем в первой.

Карл Йоахим Нистром считался восходящей звездой норвежской сборной. Он был еще младше Отто, всего двадцать лет, и он в прошлом году таки отхватил себе один пьедестал на одном из последних этапов. Отличная первая попытка… Он и вторую сделал блестяще, и прошел всю трассу ровно и красиво. Но все равно не смог обойти Отто — чуть менее полсекунды отставания по сумме двух попыток! Осталось шестеро. Еще двое — швед Витблом и американец Робертс — поочередно приехали на четвертый результат. Неожиданное попадание в пятерку итальянца Энцо Сантерини тоже могло стать сенсацией — до сих пор у него не было даже ни одной десятки; но автор самой большой сегодняшней сенсации уже был известен. Он напряженно улыбнулся, когда увидел отрыв итальянца, получившего второе место — 0,35! Немало, даже для двух попыток. Но теперь начиналось самое интересное — был дан старт Стояну Влчеку, одному из лидеров КМ в слаломе.