Волк в собачьей стае

— Мы могли затравить его зверьми, — упрямо твердил Аши. — Где теперь искать дэва? Круг приказал нам добыть волшебный меч…

Тэму мысленно взвыл — в отсутствии вестей от поисковых групп, разговор начинался в сотый раз.

Снаружи послышался какой-то шум и гомон возбужденных голосов. Полог приоткрылся, и в шатер всунулась бородатая физиономия охранника.

— Господа светлые улимы, дозвольте речь слово?

— Чего тебе? — нахмурился Тэму.

— Мастер Лару прибыл… просится… изволите принять?

— Конечно, изволим, дурий бубенец! Зови!

В следующую секунду, полог распахнулся, и в шатер бодрым шагом вошел мастер Лару, сотник лесного воинства. Гаркнул: "Эрсхарн Махтан!" — и склонил голову в знак приветствия. Звякнули серебряные бубенчики на верхах шапки. По шатру расползся ощутимый запах мокрой псины. Тэму аристократический сморщил нос — на гракхах ездили лишь простолюдины — благородные предпочитали сархусов. Быстрые, комфортные и никакой вони.

— Эрсхарн Махтан, — вяло кивнул в ответ Тэму, — рассказывай.

— Мы настигли их княже! — отрапортовал Лару. — Они были рядом с тем местом, на которое показали шаманы…

— Ну? — подскочивший к сотнику Аши, свирепо вращал и пучил глаза, пальцы его крючились, словно он собирался ухватить мастера за бороду.

— Дэва среди них не было, — Лару опустил глаза, словно это он был виноват, что неуловимый дэв снова перехитрил воинство лесного народа.

— А-а… — заголосил Аши и, воздев руки к небу, выскочил из шатра.

Тэму с осуждением проводил его взглядом — не пристало так себя вести благородному улиму.

— Что говорят пленные? Вы ведь взяли пленных?

— Да, но…

— Что? Не огорчай меня мастер!

— Удалось взять только двух из пяти, — быстро заговорил сотник. — Варвары ожесточенно сопротивлялись и отказывались сдаваться. Пришлось травить их зверем. Двоих задрали гончие. Один, здоровяк с молотом покалечил йотуна. Другие йотуны задавили его насмерть, прежде чем мы успели отнять. Еще один кинулся в реку — его достали почти целого. Последний, их предводитель отбивался дольше всех и его сильно э-э… повредили… но пока жив.

— Ничего поручить нельзя! Где они?

— Во дворе княже, ожидают вашу светлость.

— Ожидают! — раздраженный улим вышел из шатра.

*****

На капитана страшно было смотреть — непонятно, где заканчивались лохмотья окровавленной одежды и начиналось разодранное тело. Левая половина лица сорвана ударом когтистой лапы. При каждом выдохе из проколотой шеи лезли кровавые пузыри. В его голове сквозь постоянный гул, молотом колотилась только одна мысль: "Сука — ведьма! Подставила! Все бы отдал, чтоб удавить маленькую тварь! Нет, не удавить — слишком легко! Все жилы бы вытащил, одну за другой!" Рядом трясся Щепа, его загорелое лицо было белым от страха.

— Чего трясешься как чочкин хвост? — прохрипел ему Этт. — Боишься умереть? А ты что ли вечно жить собирался? Не бойся друже, умирать один раз, — он равнодушно следил, как суетятся рыжие человечки. Один расфуфыренный, явно важная шишка, прыгал вокруг пленных, блекотал что-то на своем птичьем языке, мельтешил в глазах. Верней в глазу. Второго глаза у капитана больше не было.

Из большой расписной шаранги стоящей посреди поляны вышли двое и направились к нему. Один воин, предводитель той ватаги, что захватывала их, второй важный, видать князь.

Который князь, остановился в паре метров и что-то прочирикал, обращаясь к капитану.

— Что тебе надо, обезьяна рыжая? — поинтересовался Этт. — Спрашиваешь, сколько я вашего проклятого брата перебил? Так много. Жаль в этот раз не получилось!

— Где дэв? — перевел слова князя сотник.

— Ты же уже спрашивал, придурок, в прошлый раз. Забыл? Повторить?

— Где дэв? — снова прострекотал тот.

— Поцелуй мою грязную задницу, — посоветовал ему капитан.

— Где дэв?

"Да что ты будешь делать, непонятливый какой". Этт собрал все, что было во рту, и плюнул, целясь в холеную физиономию княжича. Не попал, силы уже были на исходе. Кровавая харкотина угодила улиму на расписную рубаху. Он отступил брезгливо кривясь. Со всех сторон кинулись холуи с платками. Княжич что-то курлыкнул, махнул рукой, словно перечеркивая. И Этт понял, что перечеркивают его жизнь.

— Бросьте его гракхам, — сказал Лару, кивнув на капитана, — и проследите, чтоб не торопились! Если он умрет раньше чем через крайну — накажу!

"Сука — ведьма! — думал Этт, пока его тащили к, приветливо машущим хвостами гракхам, — на ремни бы резал…"

Еще не утихли предсмертные крики капитана, когда пришел черед Щепы. Его поставили на колени перед княжичем, сменившим к тому времени рубашку и Лару повторил вопрос:

— Где дэв?

— Все, все скажу! — засуетился дружинник, — все вашей светлости расскажу как есть! Ничего не утаю! Он не дэв никакой, обычный человек… только с другой стороны, не с нашенской — макурт!

— Макурт? — переспросил сотник с озадаченным видом.

— Макурт, макурт! — мелко закивал Щепа.

Лару обернулся к улимам и они некоторое время трещали между собой. Затем опять обратили внимание на дружинника.

— Говори дальше!