Волки

Он постоял около ворона, соображая, всё ли он ему сказал. Махнул на него рукой и стал неторопливо собираться. Сначала складывал всё аккуратно на столе, затем рассовал это всё в рюкзак. Долго искал небольшой топорик, который всегда брал с собой на охоту. Нашёл за печкой.

В дверь заскреблась Альма, он открыл. Та зашла, краем глаза косясь на ворона. Как-то у них сразу незаладилось.

– Что, почувствовала, охота намечается? – гладя её, говорил Кузьмич. – Ты молодец, ты всё знаешь. Если бы ты могла ещё говорить. Ты бы такое сказала… Нет, лучше молчи. А то наговоришь, потом расхлёбывай. А на охоту ты с нами не пойдёшь. Альма легла и положила свою морду ему на ноги, заискивающе виляя хвостом.

– Нет, не проси, нельзя. Тебя волки сразу загрызут, и пискнуть не успеешь. Не пойдёшь ты на охоту, не пойдёшь. Понятно?!

Он сидел и терпеливо разматывал верёвку, которая была вся в узлах. Ворон спорхнул сначала на стол, затем на пол и теперь боком подбирался к хвосту. Альма, увидев его, села и теперь краем глаза косилась на эту несносную птицу и озадаченно поглядывала хозяина. Она понимала, что трогать эту зловредную птичку нельзя, так как сразу попадёт. Но и терпеть, когда тебя хватает за хвост какое-то пернатое, также нет сил. И поэтому, не дожидаясь развязки, она встала и подошла к двери. Кузьмич открыл и выпустил Альму на двор, понимая, что Гаврила если что-то задумал, так просто не отвяжется.

«Интересно, почему он так недостаёт кота? Правда, поначалу, дрались. Но сейчас мирно сосуществуют. Даже гуляют вместе, скорее, Гаврила больше следит за Баксом, когда тот гуляет на улице». Ворон хоть и не летал, но порхать с ветки на ветку мог. По нему всегда было видно, где находится кот. Рысь Берту он перестал доставать, после того как почти лишился хвоста и чуть не лишился жизни.

Кузьмич, распутав, наконец, верёвку, пошёл управляться по хозяйству, за ним вышел Бакс. Накормив и напоив всех своих животин, он полез на крышу поправлять антенну. С крыши вид был бесподобный. Солнце уже садилось, пробиваясь лучами сквозь ветви деревьев, утонувших в снегу. Кузьмич слез с крыши, зашёл в хату и включил телевизор.

– Ну, вот так веселее, да, Гаврила?

Там шёл какой-то детективный фильм. Поставил чайник на огонь.

Ворон каркнул, глядя боком в телевизор.

– Что, нравится? Ну-ну. Да, чуть не забыл.

Он достал из-за печки сухари, сложил их в холщёвый мешочек и положил рядом с рюкзаком.

– Да, – тихо, сам себе говорил Кузьмич, – и самое главное не забыть. Он достал заветную коробочку, развернул, чтобы проверить: марганцовка герметично упакована, глицерин – полный флакончик. Сколько раз эта незатейливая смесь помогала ему, развести костёр, казалось, в немыслимых условиях. Он завернул тщательно в целлофан и положил в нагрудный карман охотничьей жилетки. «Место занимает мало, а пользы много. Что ещё? Бензин залил, масло тоже с собой взял, только бы „старушка“ не подкачала, аккумулятор новый, в радиаторе антифриз, на колёсах цепи», – продумывал Кузьмич, глядя в телевизор.

Чайник закипел. Он намазал хлеб пахучим земляничным вареньем и теперь пил чай маленькими глотками. По дверной ручке постучали.

– Бакс пришёл, – сказал он вслух, улыбнулся и пошёл открывать дверь, – вот ведь, научился стучаться, бродяга. Кот зашел и сразу направился к холодильнику. – Ишь ты, гулёна, знает, где еда. Кузьмич накормил его, дал так же Гавриле, завёл будильник и выключил свет. Посмотрев ещё чуть – чуть телевизор, лёг спать.

Проснулся Кузьмич минут за двадцать до того, как зазвенел будильник. Наскоро перекусив, пошел к машине. Выехал на середину двора. За ним следом везде ходила Альма. Он отвёл её к будке и посадил на цепь, приговаривая:

– Нельзя, моя хорошая, нельзя. Ты тут посиди немного. Понимаешь, это волки! А ты будешь для них любимым лакомством. Они собачек ох как любят! Валентина придёт утром – отвяжет тебя. Альма слегка вильнула хвостом.

– Ну и ладненько.

Около забора послышались шаги, затем его не громко позвали. Кузьмич подошел к воротам: там стояли в полной экипировке Матюхины и дед Василий.

– Заходите. Пошли к машине складывать ваши рюкзаки. Иван, снегоступы давай крепи вверху, на багажнике. Дед, подай ему туда полозья. Крепите только хорошо. Вот ещё две лопаты туда же. Ружья с собой в кабину.

После того как наконец всё уложили, стояли молча и смотрели на машину.

– Ну чего, как на похоронах, садитесь, посидим на дорожку, покурим, – предложил Кузьмич.

Все дружно полезли по карманам за сигаретами. Курили опять-таки молча.

Кузьмич про себя заметил: «Как-то охота начинается… Не к добру это». А вслух, сказал:

– Ну что, по коням?

Глава третья

Разогрев машину, они, наконец, выехали. Минут через двадцать дед заёрзал и, пытаясь, наверное, разрядить тишину, начал:

– Так, это… Случай был со мной недавно. Пошёл я как-то…

– Знаем мы все твои случаи, – буркнул на него Иван.

– Так, это… Я хотел. А то сидите, все молчите. Как-то не по себе.