Волки

– Вы же знаете, я специалист по ценным вещам. У меня есть информация, что сегодня ваза окажется не там, где ей полагается. Я предлагаю вам перепродажу по куда более демократичной цене…

Она устало вздохнула, двигаясь вдоль зала. Голова начинала раскалываться. Ей нужно было передохнуть. Пусть под своим именем, но играть сегодня все равно приходилось – эдакую довольную собой светскую львицу, звезду, которая рада быть здесь. Она все время улыбалась, поправляла волосы и томно смотрела на всех. А еще ей предстояло танцевать сегодня партию из «Лебединого озера», пока остальные растащат лоты. Но мысли ее были совсем далеко отсюда.

У нее возникла догадка, что Маэль рылся в ее прошлом и настоящем. Может, наводил справки, искал что-то о ее семье. Какого черта? Что значило это его заявление о том, что он знает больше, чем она думает? Что он вообще пытался сделать? Пришел к ней ночью, теперь лезет в прошлое. Чего он добивается? Или, может, он копался дома в ее вещах?

От этой мысли ее охватило секундное бешенство. Да ладно, он ведь не самоубийца?

Взяв бокал шампанского у официанта, Анна-Мария отпила глоток. Ей вдруг стало неуютно из-за ощущения, что кто-то буквально сверлит ее взглядом. Этим вечером на нее смотрели все, но сейчас это словно троекратно усилилось. Поежившись, Анна-Мария начала оглядываться.

Внезапно кто-то схватил ее за плечо. Валевская вздрогнула и резко обернулась. Ее сердце замерло.

– Анрия?!

Напротив стоял совершенно обескураженный Аим Лерой. Он был в простой черной футболке и пиджаке, под которым был виден бронежилет. На поясе кобура с оружием. Он здесь! Здесь, на приеме! Держит ее за плечо и смотрит своими чистыми аквамариновыми глазами.

Опять. Опять он и «Волки» столкнулись в одном месте. Отныне это было неизбежным.

– Аим?..

Глава 20. Твое сердце не горит, а тонет во тьме

– Ты… ты здесь? – запнувшись, произнес Аим. – Я не понимаю. Почему ты не отвечала мне?

Нахмурившись, Анна-Мария лихорадочно подбирала оправдание.

– Я же писала, что занята… Я получила приглашение танцевать здесь. У меня не было времени!

– Даже ответить мне что-нибудь? – спросил Лерой. – Мы не виделись с тех пор, как я был в больнице.

При этом Аим невольно коснулся своего плеча. Видеть его сейчас было одновременно приятно и больно. Он был совершенно здоров – крепкий, сильный, уже весь в работе, как обычно. Но неподдельное удивление в его глазах свидетельствовало о растерянности. Это вполне ожидаемо. Наверное, он скучал по Анрии, мечтал ее увидеть, но получал отказ. И тут он встречает Анну-Марию в шикарном платье на приеме. Кажется, извиняться она даже не планировала.

Схватив девушку за руку, Аим вполголоса спросил:

– Что ты здесь делаешь? Да еще и с каким-то мужчиной!

Сердце Рии пропустило удар. Она даже не выдернула руку, а замерла.

– С мужчиной?..

– Кто такой Маэль? Анрия, кто он и почему вы здесь вместе?

У Аима было серьезное лицо и обеспокоенные светлые глаза. Каштановые волосы немного взъерошены, а выглядывающий из-под пиджака пистолет показывал, что он здесь не просто гость. Он сотрудник Интерпола. Мышцы под футболкой напряглись, он тяжело вздохнул.

– Что? Ты его знаешь? – потрясенно спросила Анна-Мария.

– Я видел вас вместе. И его здесь знают все.

– Он просто знакомый. Мы здесь из уважения… Нас пригласили, вот мы и…

– Он обнимал тебя за талию, прижимал. Вы держались за руки.

Она просто таращилась на него, не зная, что сказать в ответ. Лерой стоял близко и смотрел в упор. Ей отчего-то стало очень страшно, в горле встал ком, а в груди все сжалось и застыло. На лице Аима мелькнуло разочарование, как бывает, когда человек осознает предательство или обман. Это непередаваемое выражение вызывало у Анны-Марии разрывающую и резкую боль.

Мысленно она уже стегнула себя хлыстом. Ей надо было думать, а не чувствовать.

– Мы ни о чем с тобой не договаривались, Аим, – выдала Рия дрогнувшим голосом. – Он мне никто, но я не обязана отчитываться.

Всего на мгновение его хватка стала сильнее, а спустя секунду он разжал пальцы и выпустил Рию.

– Вот, значит, как? Я не стану тебя попрекать. Но я думал, что все иначе. Ты была другой тогда. Или мне так казалось.

Не зная, куда себя деть, Анна-Мария стала нервно теребить пальцы.

– Казалось, – ответила она.

Аим кивнул.

– Я сначала думал, что ты очень яркая, как огонь, но тебе иногда приходится быть холодной. Но это не так. Твое сердце не горит, а тонет во тьме.

Он развернулся и направился вглубь зала.

Анне-Марии хотелось, как маленькой девочке, броситься за Аимом, догнать его и прижать к себе. Вдохнуть его запах, ощутить его тепло и расплакаться. Рассказать, что она ни в чем не виновата, что ей было тяжело без него. Прикусив губу, она заставляла себя стоять на месте. Стоять и смотреть на широкую спину, скрывшуюся в толпе, глотать отчаяние и страх. Сердце бешено билось о ребра, казалось, от этого стука закладывало уши.

Он уходит. Уходит и не вернется!