Волки без границ

Конечно, мне хотелось вырвать у него признание, подтверждение своим догадкам, хотя я сама тоже так и не произнесла этих слов. Однажды, в очередной раз грея подоконник, мы наблюдали за снегопадом и обсуждали новую тварь, которую ввели в игру. Руслану не терпелось завалить ее, но я возражала, что в нашем клане маловато сильных игроков.

Я знала, что рано или поздно Руслан настоит на своем. Он выходил победителем в любом споре, потому что даже если был неправ, приводил веский аргумент: «Я старше, мне виднее. И вообще, ты должна меня слушаться. Кивать и соглашаться». Кто-то возмутится, а где же равноправие? Партнерские отношения? Но с Русланом я этого не искала. Я хотела, чтобы он был прав всегда. Я считала себя неправильной и несовременной девушкой, но ничего не могла поделать с желанием подчиняться ему, слушаться его теплого властного голоса. Видеть его довольным мной — это была высшая награда.

— Короче, завтра идем валить, — подытожил Руслан. — Попробуем пару раз, а если не получится, возьмем наемников.

— Как скажешь, лидер, — согласилась я и нарочито громко вздохнула. — Только скинешь мне потом золота на ремонт шмоток.

— Еще чего! Сама будешь зашивать свою юбку, ты же девушка.

Руслан засмеялся, а я в шутку толкнула его в грудь. Он перехватил мое запястье и устремил на меня ТОТ САМЫЙ взгляд. Серьезный. И нежный. Я никогда не могла вынести его до конца, всегда сдавалась первая.

Руслан придвинулся ближе, все еще сжимая мою руку. Мы оба молчали, глядя в пол.

— Отец хочет, чтобы я женился, когда окончу пятый курс, — внезапно сказал Руслан.

Меня словно ударили под дых, но я нашла силы поднять на него глаза. Он все так же изучал плитку на полу подъезда. Он учился на пятом и должен был окончить институт этим летом. Я очень хорошо помнила слова Руслана насчет того, что он женится только на девушке своей нации, но пока мы были вместе, этот неизбежный факт оставался слабым отголоском гипотетического события, которое произойдет когда-то в необозримом будущем. Нескоро. А может вообще никогда… И вдруг это гипотетическое событие стало реальностью. Я не знала, что ответить.

— Ты же помнишь, что я тебе сказал? — продолжал Руслан. — Что женюсь только на чеченке?

Я кивнула, изо всех сил стиснув зубы, чтобы не распустить нюни.

— И как ты к этому относишься?

— Прекрасно! — ответила я, вложив в интонацию весь яд, который смогла собрать. — Сейчас прям умру от радости!

Первая слезинка все же вырвалась из-под ресниц и быстро побежала чертить влажную дорожку по лицу. Я хотела выдернуть руку, но Руслан среагировал быстрее и сильнее стиснул запястье. Тогда я ухватилась за его руку и попыталась вырваться из хватки.

— Этого не будет.

Мне показалось, что я ослышалась. Я бросила дергаться и уставилась на него. Руслан улыбался, наблюдая за моими попытками освободиться.

— Чего не будет? — тупо переспросила я.

— ЭТОГО не будет, — повторил Руслан и отпустил мою руку. — Мне не нужна другая девушка.

— Но ты же сказал…

— Знаю. Я так думал. Теперь я думаю иначе.

— Почему?

Руслан помедлил с ответом, глядя в мои глаза, потом сказал:

— У нас не принято обсуждать такие вещи. Ты сама знаешь почему.

Я знаю? Ну, в этом он явно меня переоценил. Я могла лишь догадываться. Догадываться на девяносто процентов, но никогда не на сто — пока он сам об этом не скажет. Хоть раз.

— Нет, не знаю, — возразила я.

— А если подумать?

Я сделала вид, что запустила мыслительный процесс на полную катушку, но результата не последовало.

— Не-а, не получается.

Тогда Руслан достал мобильный и что-то там набрал. Через пару секунд мне пришло его сообщение — «Я», потом картинка с указующим перстом, за ним сердечко. Получалось «Я тебя люблю». Мое сердце словно обмакнули в солнце. Я во все глаза смотрела на эти несчастные три символа, вместе означавшие для меня слишком многое, чтобы хватило слов это описать. По губам пробежала нервная улыбка. Я обернулась к Руслану, чтобы ответить на сообщение устно, но он с усмешкой качнул головой:

— Молчи. Я знаю. Я догадливее тебя.

Куда бы мы ни шли, Руслан шествовал чуть впереди, словно царь всея земли. С посторонними людьми он разговаривал слегка небрежно, иногда нарочно усиливая акцент. Если по дороге он встречал людей, похожих на чеченцев, то прибавлял шагу, чтобы не было заметно, что мы с ним вместе. Поначалу это задевало, но Руслан объяснил, что делает так не потому, что стыдится меня, а из уважения к традициям.

Он всегда был флегматичен и невозмутим, расслабляясь только когда мы оставались наедине. Уже на второй встрече Руслан потребовал удалить мои профили в социальных сетях и вычистил из телефона все мужские имена. Моим участием в группе он тоже был не очень-то доволен, но я убедила его, что это только до конца учебного года, и в институте я уже буду заниматься учебой, а не музыкой. Мне было разрешено петь до лета, только не выступать в той юбке, в которой я была на первом концерте.