Волки без границ

Поведение Руслана восхищало и привлекало меня. Рядом с ним я чувствовала себя как за каменной стеной, оберегаемой и любимой. Что еще поражало, так это его сдержанность. После того поцелуя в машине он больше ни разу не заходил так далеко. Максимум, что он себе позволял — взять меня за руку или крепко обнять и на пару мгновений прижаться губами к моей макушке. Я так давно мечтала встречаться с парнем, чтоб как у всех — не только взгляды, но и поцелуи и все дела, но он не позволял себе переступать черту.

Руслан рассказывал, что некоторые ребята среди его знакомых даже не прикасаются к своим девушкам, а иные вообще ни с кем не общаются, пока родители не подберут им невесту. Многие посчитали бы наши отношения слишком вольными, так что я вроде как должна была радоваться, что мне достался такой «прогрессивный» парень. Но я долго не могла с этим смириться и как-то раз, несмотря на стеснение, все же предприняла попытку продвинуться дальше, чем «за ручку».

В канун Нового года мама с дядей Славой предпочли семейным посиделкам отдых с друзьями в загородном пансионате и бросили нас с Кириллом праздновать самостоятельно. Я сидела на кухне перед маленьким цветным телевизором, вполглаза смотрела одну из традиционных новогодних комедий, поедала купленный оливье и переписывалась с Русланом. Он тоже был где-то в гостях.

— Слышь, Кать, — на кухню зашел Кирилл. — Ты не против, если я к Ольке схожу?

— И ты меня бросаешь? — обиженно простонала я.

— Ну, у нее тоже сейчас предков дома нет… Сечешь? — и Кирилл подмигнул мне.

Я непонимающе посмотрела на него, потом уловила намек.

— Фу, Кирилл! Не говори мне такие вещи!

Он заржал:

— Что естественно, то не безобразно!

— Ты мерзкий! Когда вернешься?

— Думаю, часам к пяти-шести. Ключи я возьму, так что можешь дрыхнуть спокойно.

Одевшись меньше чем за минуту, брат выскочил из квартиры, оставив меня справлять этот семейный праздник в одиночестве. Я закрыла за ним дверь и пошла жаловаться Руслану, что теперь осталась наедине с салатом и телевизором. После моего сообщения он сразу перезвонил.

— Ну что, скучаешь?

— Благодаря тебе — не очень. Но все равно как-то не то.

— Хочешь, я заеду? — после небольшой паузы спросил он.

— Ну давай, — нерешительно ответила я.

Минут через сорок звонок в дверь заставил уровень адреналина в крови подскочить до невероятных высот. Руслан стоял на пороге, на его темных волосах блестели капельки только что растаявшего снега. Я впустила его в квартиру. При мысли о том, что мы здесь находимся одни и что из этого может последовать, у меня слабели ноги, а внизу живота разгорался лесной пожар.

На кухне я налила ему и себе чай и положила какие-то сладости. Руки выполняли привычные действия, а в мыслях уже зарывались в его волосы, вольно гладили его лицо, помогали снять свитер. Сев напротив него, я вспомнила нашу самую первую встречу — здесь же, на кухне. Тогда я с лету влюбилась в него и не верила, что могу рассчитывать на взаимность. Но он ответил, и его признание из одного местоимения и двух эмоджи до сих пор маячило перед глазами доказательством того, что я — не последний выхлоп общества.

— А когда твои придут? — поинтересовался Руслан, отпив из кружки, разрисованной долларовыми банкнотами.

— Брат должен вернуться в пять, а родители после обеда, — ответила я и с трудом сглотнула чай. Этот вопрос… Он ведь не просто так его задал? — А ты чего не поехал к семье в Грозный?

— Денег жалко на дорогу, да мои его и не отмечают. Это мы с друзьями просто воспользовались случаем, чтобы собраться.

Когда чай в чашках закончился, Руслан пожелал осмотреть мою комнату. Слава Богу, я успела там убраться! В моей берлоге не было ничего примечательного — обычная каморка обычной девушки, увлекающейся роком. К двери с внешней стороны скотчем была приклеена купленная в «Ашане» пластиковая табличка «Не влезай, убьет». Со стен глазели известные и не очень исполнители, причем у некоторых был тот еще видок — мама не раз просила снять их, а я обещала и «забывала».

Руслан, как в музее, рассматривал постеры и даже пару раз отпустил комментарии «О, ты тоже их слушаешь?» или «У этого четкая песня есть». Потом он добрался до этажерки с книгами — сплошь подростковыми детективами и не совсем форматными изданиями вроде «Я, мои друзья и героин». Я очень надеялась, что он не заметит мое последнее приобретение — «50 дней до моего самоубийства». Заметил. Достал с полки и пролистал.

— Надеюсь, ты не собираешься покончить с собой? — с подозрением спросил Руслан, отправляя книгу на место.

— А что?

— Я не разрешаю, — важно сказал он и двинулся дальше, к моему письменному столу.

Обычно на моем рабочем месте царит, как я его называю, творческий беспорядок. Мама нашла более короткое определение — хламовник. Естественно, перед визитом Руслана я все вылизала так, что теперь стол выглядел как с обложки журнала про интерьер: аккуратные стопки учебников, рядом — тетради, ручки-карандаши-ластики в подставке, а не разбросаны по полу.

Я могла бы по праву гордиться собой, если бы мозг не был занят пережевыванием трех связанных меж собой мыслей: