Волки и лохи

Ларри согласился, не раздумывая. Дело было на мази! Вечером, когда магазин закрылся и сучонок-продавец ушел, Ларри впустил через заднюю дверь Алекса и Пита и дал им подробнейшее интервью. Пит сделал отличные фотографии. Через день были готовы и рекламная листовка на двух страницах, и рекламная брошюра в виде стандартного выпуска «Американо-канадского обозрения». Как и договорились Алекс и Ларри, листовок напечатали всего тысячу штук, ведь их все равно не собирались рассылать. Так что затраты на их изготовление были мизерные. Хоровицы без всяких проблем оплатили счет на тридцать тысяч долларов. Хофман-старший велел им не препятствовать рекламе, а, наоборот, способствовать, может быть, у Ларри все-таки что-нибудь получится. Алекс немедленно передал ликующему Ларри шесть тысяч долларов, и он в тот же вечер отметился в «Золотом Лепреконе» шикарным ужином. Чистая прибыль «Американо-канадского обозрения» по этой сделке составила около двадцати трех с половиной тысяч долларов.

А вот с экземплярами «Американо-канадского обозрения» все получилось совсем по-другому. Алекс привез в магазин три тысячи экземпляров в шести ящиках. Хоровицы оплатили счет. Алекс отдал Ларри семьсот долларов. А после этого Ларри со злорадным удовольствием заставил сучонка-продавца подготовить к рассылке все три тысячи экземпляров сразу и предупредил, что если завтра все три тысячи не будут отвезены на почту и отправлены, он скажет Хоровицам, что продавец специально саботирует его рекламу, и потребует его уволить. Продавец не единственный, кто умеет «стучать». Вот так-то! Сучонок возился с рассылкой всю ночь, прочувствовал, осознал и проникся. Больше он никогда не шпионил и не наушничал. А Ларри на следующий день отправил только семьсот экземпляров. Алекс сказал ему, что на неделю этого хватит. И, как позже выяснилось, он был абсолютно прав.

Благодаря рассылке магазин Ларри только за последнюю декаду сентября заработал около двух тысяч долларов чистой прибыли. Октябрь и ноябрь были еще более прибыльными, Ларри уверенно вышел на уровень дохода старого антиквара. В декабре старший Хоровиц по телефону сказал Хофману-старшему, что Ларри нащупал золотую жилу и было бы очень глупо настаивать, чтобы он все бросил и возвращался в Чикаго: он, похоже, сможет организовать здесь свое собственное «чикаго». По настоянию старшего Хоровица все финансовые ограничения были сняты, магазин и банковский счет были официально переданы Ларри. Старший Хоровиц был прав: сейчас, три с половиной года спустя, Ларри владеет сетью из четырех антикварных магазинов, регулярно возобновляет запас «Американо-канадского обозрения» (уже без «отката», но зато со стандартной скидкой) и не менее регулярно рассылает его, а чистый доход Ларри за прошлый год составил более семисот тысяч долларов. А шлимазлом его давно уже больше никто не называет. Был шлимазл, да весь вышел!

Вот такие дела, друзья мои. Мораль сей басни такова: Так выпьемте же за то, чтобы каждый из нас нашел Свое Дело!

Глава XXXI Мирное житие

Миссис Болтон, крепкая, сухощавая и жилистая семидесятилетняя старуха, была хотя и не богатой, но в достаточной степени обеспеченной женщиной. Пенсии ее (когда-то она работала бухгалтером) с избытком хватало на все ее нужды. Она даже каждый месяц откладывала. У нее имелся небольшой капиталец — двести семьдесят тысяч долларов в надежных и солидных облигациях Государственного Казначейства, да на счете в банке тысяч пятнадцать. Она могла бы купить свое собственное жилье, но зачем? Квартира, которую она снимала, была тихой и уютной, район — замечательным, и миссис Болтон очень привыкла к этому месту и твердо решила оставаться в этой квартире, пока состояние здоровья позволяет. Ее матушка до восьмидесяти шести лет жила в своем собственном кондоминиуме, а потом переехала в специальный комплекс для пожилых людей (Senior Living Community), где старые люди живут достаточно самостоятельно среди своих ровесников и людей своего круга, но в то же время есть и отличное обслуживание, и штатные медики, и множество развлечений. Матушка миссис Болтон прожила в комплексе «Голдэн Эйдж» семь счастливых лет и скончалась в возрасте девяноста трех лет во сне. Миссис Болтон не без оснований считала, что у нее впереди еще как минимум двадцать лет хорошей, спокойной, мирной жизни.

Миссис Болтон недаром прожила на улице Нортфилд двадцать лет: о любом жителе Нортфилд и окрестностей она знала буквально все! Миссис Болтон принадлежала к категории женщин, которые всегда все обо всех знают. И если раньше работа и муж отнимали часть времени от ее хобби, то теперь, будучи пенсионеркой и вдовой, она целиком посвятила себя самому интересному в мире занятию: сбору информации и ее дозированному распространению.