Волки и волчицы

Впереди замаячили отблески костров, воздух над зарослями орешника наполнился красноватой дымкой. Но людских голосов не было слышно.

— Неужто отправились спать?

Всё тело Траяна мелко тряслось не то от холода, не то от волнения. Руки едва не выронили поводья, и он заставил себя вцепиться пальцами в луку седла. О том, чтобы вынуть меч, он и не думал.

Отряд осторожно приближался к кострам на берегу. Теперь ехать стало легко — пространство было хорошо освещено, хотя костры пылали не так ярко, как раньше. Несколько фигур, одетых в овечьи шкуры, мелькнуло между деревьями.

— В атаку! — крикнул Силий Собачья Пасть и поднял меч.

Легионеры завопили на все голоса, распаляя себя. Траян остановил своего коня, вместо того чтобы пустить его вскачь, и стараясь унять дрожь, принялся растирать руки. Из его рта вырывался пар. Две лошади натолкнулись на его коня, всхрапнули, приподнялись на задних ногах и, понукаемые оскалившимися наездниками, пустились с места в галоп. Ему в нос ударил густой запах пота, и Траян с удивлением обратил внимание, что его обоняние почему-то обострилось. Он остро почувствовал дух опавшей листвы, пожухлой травы, сырой земли, ощутил запах людей и коней.

«Как это странно, — подумал он, — в такую минуту примечать вещи, о которых думать совсем не время. Как это странно».

И вдруг представил лицо молодой женщины, которая приковала его внимание и напомнила ему кого-то.

«Интересно, где она сейчас?»

Кавалеристы объезжали его, громко ругаясь, и Траян тронул своего коня.

Они преодолели поляну, на которой были разложены костры, и погнались за маячившими впереди фигурами варваров. Бритты, похоже, пытались скрыться. Легионеры всё ещё продолжали двигаться колонной.

И тут непонятным образом вокруг них возникли варвары. Подняв страшный рёв, они, словно выпрыгнув из-под земли, ринулись на римлян. Первые десять всадников грохнулись на землю, их лошади дико колотили ногами, пронзённые копьями в шею или в брюхо. Упавшие легионеры пытались подняться, но бородатые воины набрасывались на них с топорами, не давая опомниться. Всадники, миновав поляну, снова очутились среди деревьев. Кроме того, они были теперь хорошо освещены пламенем костров, зато атаковавшие их варвары были скрыты тенями кустарника и скачущими тенями всадников.

Римская конница не была приспособлена к таким схваткам. Всадники обычно производили разведку, умели сражаться только с вражеской кавалерией на открытой местности, но чаще всего использовались для того, чтобы преследовать отступающего противника. Соприкасаясь же с хорошо организованной пехотой, римская кавалерия ничего не могла сделать до тех пор, пока у пешего врага имелись длинные копья. Бритты прекрасно знали эту слабую сторону римлян и устроили засаду наилучшим образом.

Всё это промелькнуло в голове Траяна, как огненный вихрь. Бросив полный замешательства взгляд на кипевшую вокруг него схватку, он повернул коня и помчался прочь. Он видел, что всадники не справлялись с ситуацией. Топкая почва засасывала остановившихся лошадей, копыта скользили, всадники теряли равновесие и вываливались из седла, получив даже несильный удар. Тяжёлые панцири стесняли движения солдат, приученных к молниеносной атаке и не способных вести затяжной рукопашный бой. Тут и там Траян видел корчившихся в жидкой грязи легионеров.

На несколько секунд Траян остановился перед Силием, который властным голосом пытался навести порядок в рядах кавалеристов. Разбитое лицо командира было залито кровью.

— Здесь гиблое место! — крикнул Траян и пустился вскачь.

И вдруг он увидел женское лицо. То самое лицо!

Молодая женщина, хищно сощурившись и прижавшись грудью к могучему дереву, наблюдала за побоищем. Траян жадно сглотнул слюну и погнал коня к ней. Поняв, что римский всадник наметил её себе в жертвы, она бросилась наутёк. Траян ощутил, как в нём вскипело нечто подобное бешенству. Спазм перехватил горло, мешая дышать. Теперь он не ощущал холода, он весь пылал, в глаза стекал горячий пот, жаркая соль покрыла губы. Голая ветвь хлестнула его и едва не выбила глаз, но он не заметил этого.

Догнав беглянку, он вытянул руку и, не зная, как поступить, с силой стукнул её кулаком по затылку. Женщина споткнулась, потеряла равновесие, ткнулась лбом в дерево и упала ничком. Траян стремительно спрыгнул в грязь, рывком поднял женщину за плечи, успев удивиться её невесомости, и бросил её поперёк седла. В следующую секунду он уже гнал уставшего коня в чащу, придерживая пленницу одной рукой и ощущая под ладонью её гибкую спину.

Он не знал, долго ли он скакал, но когда остановился, вокруг стояла мёртвая тишина. Единственное, что Траян слышал, было его собственное оглушительное дыхание. Вязкая синеватая тьма пропитала лес. До рассвета было далеко, но глаза всё же различали очертания деревьев.

Тяжело дыша, он слез с коня. Голова кружилась. Кровь пульсировала в затылке, вызывая тошноту.

Он потянул на себя пленницу, взяв её за мокрую юбку. Тело безвольно соскользнуло к нему в руки. Траян опустил девушку на землю и сел рядом.

«Что теперь? Зачем она мне? И куда я заехал?»