Волки на воле и взаперти

Власов кивнул:

— Заметил, что у машины нет номерных знаков. Это о чем-то говорит?

— Только о том, что правительство запретило регистрировать, а следовательно, и выдавать номерные знаки на автомобили американского производства. Поэтому увидеть сейчас в стране «Форд» или, скажем, «Шевроле» невозможно.

— Однако корпус стражей исламской революции использует их.

— В крайних случаях.

— Понятно!

— Давайте ваши сумки.

Капитан забрал багаж, кроме кейса Максима со спутниковой станцией и сумочки Розы.

Власов спросил Джахана:

— Как наш облик, Маджид? Надеюсь, мы не выглядим на общем фоне «белыми воронами»?

— Не волнуйтесь. Все нормально, да и кому вас рассматривать, если практически все время мы будем в пути. Сейчас заедем ко мне домой, пообедаем. И тронемся в дорогу.

— Это дело, а то я уже хотел спросить насчет обеда. На борту покормили скудно.

— Моя жена делает прекрасный суп Аш и кебаб, хлеб она тоже печет сама.

— У тебя свой дом?

— Да, на окраине, нам по пути.

— Как зовут твою жену? Извини, может быть, я не должен спрашивать об этом?

Капитан ответил просто:

— Ее зовут Нига.

— Почти как Ника. А что означает это имя?

— Забота. Но все, господа, поехали.

Они сел в «Хаммер». Джахан повел машину по улицам Тегерана, заполненным в это время людьми и машинами.

Спустя полчаса они подъехали к высокому забору. Вошли в ворота и оказались перед большими деревянными дверями одноэтажного, но огромного дома. Прошли двери и оказались в коротком коридоре, из которого вошли в комнату, где иранцы принимают посторонних, называемую «бируни».

Власов обратил внимание, что межкомнатные двери внутри дома отсутствуют, вместо них только арки. Повсюду, на полах, на стенах, — ковры разных цветов и размеров.

Он усмехнулся: если бы было можно, иранцы вешали бы ковры и на потолки.

Максим вытер вспотевший лоб. На улице было около тридцати градусов, в доме — почти столько же. Он обратился к Джахану:

— Может, разместимся во внутреннем дворе? В тени деревьев, у фонтана?

— Ты изучил планировку наших жилищ?

— Пришлось.

— Хорошо, но в Ираке будет жарче, там сейчас температура днем за сорок, ночью около тридцати.

— Не хило.

— Но там жара переносится легче. Кстати, вы перевели часы?

— Да, на 30 минут.

— Могли и не делать этого. В Ираке такое же время, как и в Центральном регионе России. Если в Москве 12.00, то и в Багдаде столько же.

— Ваши страны рядом, а разница полчаса?

— Так Всевышний создал землю. Твоя жена мусульманка?

— Нет.

— А похожа. Ну, тогда я с семьей на молитву, а вы выходите через заднюю дверь во внутренний дворик. Через полчаса пообедаем.

— Хорошо.

— Впрочем, я провожу.

Джахан вывел гостей во внутренний дворик. Он был чистый, с цветами, посередине стоял покрытый дорогим ковром топчан. Подушки, скатерть, фонтан, искрящийся брызгами падающей воды. И казалось, не было так жарко.

— Отдыхайте пока.

После молитвы жена Джахана выставила на стол густой суп, кебаб, лепешки и чайник зеленого чая с пиалами.

Обед оказался очень сытным.

Из дома капитана выехали в 16.30. Кондиционер спасал от жары. Проехать предстояло двести двадцать километров. Дорога была вполне приличная. Когда же начались горы, скорость пришлось снизить сначала до пятидесяти километров в час, затем до сорока, на отдельных участках — до тридцати.

В селение Сегдан въехали, когда уже начало темнеть. Джахан подвел внедорожник к дому у мечети, завел его в тупиковый проулок, из которого в здание вела небольшая дверь.

Услышав звук двигателя, из дома вышел мужчина. Джахан обнялся с ним, представил его русским — Саман Тахани. Хозяин дома кивнул. Капитан представил Власова и Тодоеву. Зашли в дом.

После чаепития приступили к делу.

— Как у нас дела с границей? — спросил Тахани Джахан.

— Пройдем, но где-то в три-четыре часа утра. До рассвета будем в иракском Эль-Куке. Там уже ожидает Мустафа Натан. Он повезет гостей в Багдад.

— Ну, тогда надо помолиться с дороги и отдохнуть.

— Ты, Маджид, поедешь назад?

— Как только получу подтверждение о начале движения наших гостей из Эль-Кука в Багдад. Надеюсь, Натан приготовил нужные документы?

— Да, это разрешение высокопоставленного офицера штаба коалиционных сил. Никто из американцев, их союзников и правительственных войск их не остановит, а встречи с боевиками они избегут, так как поедут дорогой, куда те давно не суют свой нос.

— Это хорошо. Как насчет помыться?

— Я знал, что вы пожелаете, поэтому распорядился заранее. Жена уже все подготовила. Я отведу вас в помещение для мытья или небольшую баню. Вода нагрета, надо будет, подогреют еще.

— Жарковато тут у вас, — сказал Власов.

— Здесь еще нет, всего 29 градусов. Ночью будет прохладней, где-то 27, вот когда попадете в Багдад, тогда поймете, что такое жара. Сегодня там днем было 46 градусов в тени.

— С ума сойти!

— Ничего, жара переносится легко из-за сухого климата, если, конечно, у вас нет заболеваний, для которых она опасна.

— Мы здоровы.

— Ну вот и хорошо.

Помывшись из деревянных ведер, Власов с Тодоевой уединились в крохотной комнатенке рядом с главной залой мужской половины дома.

Капитан Джахан разбудил молодоженов в два часа:

— Прошу подниматься — время.