Волки не дремлют

— Да, задатки разведчика, — повторил Турантаев. — Это я к тому, что вы, быть может, пожелаете к нам на работу. Из вас со временем вышел бы неплохой чекист.

— Из меня?! — Павел ткнул себя в грудь. — Да какой из меня чекист, товарищ подполковник! Не выйдет из меня чекиста, не выйдет, это я знаю точно. Я природой создан для мирной жизни. Я строить хочу, учиться. Вот как раз собираюсь поступать в техникум.

— А в какой?

— В политехнический. Я до войны в нем учился.

— Покидаете, значит, Адычан?

— Здесь же нет такого техникума. В Северогорск поеду. К тому же у меня там девушка.

— И кто она? Вы уж простите меня, старика, за любопытство, — Турантаев извиняюще улыбнулся.

— Есть там одна такая... заведующей Домом культуры работает.

— Яна Слепцова? Хорошая девушка...

— Вы ее знаете? — поспешил уточнить Павел.

— В Северогорске я бываю, ну, и само собой, иногда заглядываю в Дом культуры. Один наш работник берет у нее уроки музыки. На аккордеоне учится играть. Вы, я вижу, чем-то встревожены? Ревновать начинаете? — шутливо спросил Турантаев. — Напрасно. Майор Марченко в отцы ей годится. И потом он человек серьезный. Будете у нее — сами убедитесь. Да и Яна Дмитриевна не из таких...

— Да нет, я ничего. Вам, наверное, показалось.

Но словно внезапная, странная, почти неощутимая тень пробежала между ними.

— Да уж ладно, извините меня, — улыбнулся Турантаев, а про себя подумал: «Что-то в нем есть неясное. А вот что?»

Зазвонил телефон. Турантаев снял трубку.

— Айсен Антонович, звонят из милиции, — сказала трубка, — только что найден труп...

— Позвольте, — сердито перебил говорившего Турантаев, — а мне-то какое до этого дело? — и с несвойственной ему резкостью бросил трубку на место. — Будто делать мне нечего, — проворчал Турантаев, — по всяким пустякам звонят.

Проводив Павла до двери и пожелав ему успехов, Айсен Антонович попросил лейтенанта передать Оллонову, чтобы тот зашел к нему. А когда за Черенковым и Павлом закрылась дверь, он взялся за телефон.

— Дмитрий Константинович, ты уж извини меня что я так грубо... Посторонние были, понимаешь. А за сообщение спасибо. Ждите. Мы сейчас подъедем. — Он повернулся к вошедшему Оллонову: — Найден труп Зайцева-Дроздова. Отправлен в морг...

XII

В отделении милиции капитан Оллонов переговорил с сотрудниками, прочитал показания тех, кто обнаружил труп. Во второй половине дня побывал в морге, присутствовал при вскрытии, ознакомился с заключением медицинской экспертизы. Уставший, он поздно вечером возвратился к себе и сразу пошел к начальнику.

— На мой взгляд, — начал свой доклад Оллонов, — Дроздова отправил на тот свет профессиональный убийца. Нанесен единственный удар ножом, и этот удар пришелся точно в сердце...

— Интересно.

— Но это не все. Недалеко от трупа найден нож. И, знаете, кому он принадлежит? — Оллонов прищурил левый глаз. — Кочегару. Тому самому, с которым Зайцев выпивал в ту ночь.

— Вот как?! Занятно. — Турантаев всем корпусом подался вперед. — И что говорит по этому поводу хозяин ножа? Надеюсь, вы его...

— Допросили. И задержали до выяснения. Чем все это кончится, сказать трудно. Кочегар твердит одно: нож у него взял сам Зайцев, когда уезжал в Северогорск на рыбалку. А потом он про него вроде забыл, не спрашивал, и таким образом, нож все время оставался у Зайцева.

— Думаю, так оно и было. Убить человека — надо иметь веские причины. А их у кочегара как раз и не было. Ну повздорили они между собой. Что же, из-за этого убивать? — Турантаев забарабанил пальцами по столу. — А какие у тебя соображения, Николай Спиридонович? Вижу, ты что-то надумал.

— А вы сами, Айсен Антонович, — задал в свою очередь вопрос Оллонов, — ничего не скажете? Сдается мне, что и у вас возникли кое-какие соображения.

— Нечего в жмурки играть, говори.

Оллонов тяжело вздохнул и осторожно начал:

— Думаю, это работа того Бородача. Ни кочегар, ни радист Огнев здесь ни при чем. Я слышал рассказ Павла о радисте, немного знаю хозяина ножа. Нет, это не они. И если станем заниматься ими, сдается мне, пойдем по ложному пути.

— А как прикажете быть с теми сведениями, которые радист пытался собрать, чтобы затем передать их иностранцам?

— Выяснить. Это само собой. Но прежде всего искать Бородача. Был ли такой? Да, был. Был и исчез...

— А как прикажете его искать? — прищурился Турантаев. — Если у нас нет малейшей зацепки?

— А шрам над бровью! Это не борода — не сбреешь.

— Резонно, но... сегодня у меня уже был человек со шрамом. И тоже над бровью. Племянник инженера. Не прикажете ли и его взять под подозрение?

— Этот отпадает. Он прибыл много позже: Дроздова уже не было...

— Позвольте, — Турантаев прервал капитана, — а если бы племянник инженера появился у нас на второй день после случая с Дроздовым — вы что, взяли бы его на заметку?

— Павел — другое дело. Он потерял родителей, бывший солдат, прошел всю войну, а потом и Иван Александрович — все же дядя. Так что не будем о нем... — Оллонов категорически махнул рукой.