Волки Одина

Носилки несли шесть широкоплечих рабов. Процессию возглавляли десять воинов в белом. В руках у них были копья, за поясом мечи, а на спинах – поблескивающие золотом щиты. Однако наши взгляды были прикованы не к эмиру и его охране – позади всех шли три десятка женщин в тонких разноцветных балахонах до колен, шароварах и с босыми ногами. Головы и плечи женщин прикрывали легкие платки, трепещущие на ветру. Из-под одежды виднелись только руки и босые ступни, темные, будто раскрашенные. За женщинами шествовали еще десять воинов со странной формы луками через плечо.

– Ничего себе, ходить не может, – сказал Брам. – Да у этого жирного сукиного сына, наверное, уши отсохли – столько болтливых женщин рядом…

– Не знаю, как вы, овцедралы, а я так не понимаю, почему сижу здесь, когда внизу столько красоток, – пробурчал Аслак.

– Почем ты знаешь, что красоток? – спросил Брам. – Лиц-то не видать.

– Когда долго женщин не видывал, любая красоткой покажется, – последовал ответ.

– Шевелитесь, – скомандовал Сигурд, осторожно отступая от кромки скал.

Мы взялись за оружие и стали надевать шлемы. Каждый раз, глядя на богатое облачение Сигурда и золотой обруч на шлеме, я думал о Тюре, боге войны.

– Господин, – тихо обратился я к Сигурду, пока остальные проверяли застежки и подпоясывали тяжелые кольчуги, – если придется сражаться, враг сразу поймет, кто наш предводитель. – Я кивнул на золотой обруч, поблескивающий на фоне серого металла. – Лучники будут метить в тебя.

Сигурд поджал губы и задумчиво потер подбородок. Без сомнения, он это тоже понимал. Потом кивнул, в уголках его губ заиграла улыбка.

– Я буду ловить стрелы, а ты убьешь лучников, Ворон, – предложил он, будто это было проще простого.

Свейн широко оскалился и хлопнул меня по спине. Бряцая оружием и доспехами, мы принялись вслед за Флоки Черным спускаться в темную теснину, которая иногда сужалась так, что широкоплечий Свейн с трудом протискивался. Этот путь был короче, чем тот, которым мы сюда пришли. Между камнями струилась вода, кругом было так тихо, что звук дыхания казался шумом моря, но скоро полумрак закончился, и в глаза ударил яркий солнечный свет. Флоки Черный поднял ладонь, приказывая остановиться, а сам, прижавшись щекой к скале, осторожно выглянул наружу. Потом жестом подозвал Сигурда. Ярл тоже выглянул из-за скалы, потом повернулся к нам.

– В свинфилькинг! – скомандовал он.

Мы кивнули, зная, что в этот самый момент Велунд готовится напасть на эмира в мечети.

Выставив перед собой щит и занеся копье для броска, Сигурд с боевым кличем выступил вперед. Чуть позади по обе стороны от ярла встали Брам Медведь и Свейн Рыжий, а за ними – Флоки Черный, Аслак и Бьярни. Дальше стоял я с Пендой по правую и Виглафом по левую руку. Похожее на железный клин построение называлось «свинфилькинг», ибо по виду напоминало кабанью голову. Чем больше воинов в строю – тем прочнее клин и тем легче прорвать стену из щитов. Нам же «свинья» была нужна, чтобы защититься от стрел синелицых.

В зазоры между головами впереди стоящих я видел, что синелицые повернулись в нашу сторону, – лица искажены ужасом, в руках оружие и щиты. Позади них стоял Велунд, обхватив мускулистой рукой эмира за толстую черную шею и приставив к ней кривой нож. Выпученные глаза эмира напоминали куриные яйца, а рот он раззявил так широко, что мог без труда проглотить курицу, которая их снесла. Еще бы, сам слуга Аллаха, скалясь будто дьявол, приставил к его горлу нож…

– Встаньте как можно плотнее друг к другу, – прорычал Брам, – и щиты повыше поднимите. Лучше получить стрелу в ногу, чем в глаз.

Велунд кричал что-то людям эмира – наверное, приказывал бросить оружие. Они медлили, глядя, как мы подходим к ним. Когда немногочисленный враг продолжает бесстрашно наступать, поневоле задумаешься, что что-то тут не так. Однако Сигурд понимал, что, если мы подойдем ближе, синелицые вступят в бой, поэтому приказал нам остановиться. Мы замерли как вкопанные, кашляя от пыли, которую сами же подняли. Рабы, несущие носилки с эмиром, стояли у каменных желобов, переводя дух после такой тяжести; на их потную темную кожу налипла серая пыль. Неподалеку на одеялах сидели женщины, повернув головы в нашу сторону.

Дрожащим от страха голосом эмир обратился к своим воинам. Те покорно кивнули, осторожно опустили на землю мечи, копья, луки, щиты и отступили назад, подняв руки.

– Стена щитов, – велел Сигурд.

Наступать «свиньей» больше было не нужно, но выглядеть как «стена смерти», готовая сокрушить все на своем пути, не мешало. Мы сдвинули края щитов и дружно, как один, шагнули вперед. Синелицые еще отступили, не отрывая от нас взгляда. Возле брошенных мечей мы остановились. Брам оскалился, а Свейн смотрел на синелицых так свирепо, словно хотел убить их взглядом.

– Ворон, Виглаф, соберите оружие, – велел Сигурд. – Что получше – заберем. Свейн, остальное сломай.

– Негоже доброе оружие портить, – проворчал Брам. – Вернемся за ним позже.

– Умный гость знает, когда из-за стола встать, – ответил Сигурд, не отрывая взгляда от синелицых.