Волки с вершин Джамангры

— По-разному, господин сарр Клименсе, по-разному. Иногда силой убеждения, иной раз идя на компромиссы, но случалось, приходилось настаивать. Или даже угрожать. Затем, когда добился того, что авторитет мой стал почти непререкаемым, дело пошло куда легче. Взять даже вас, Даниэль.

— Возьмите, — кивнул я.

Ставличер улыбнулся моей незамысловатой шутке.

— Судя по разговорам о вас, вы достигли значительных высот в фехтовании.

Все так и есть. И если бы не случай в темном переулке Гладстуара, когда таинственный незнакомец с легкостью со мной разделался, справедливости ради, подарив жизнь, хотя мог бы забрать ее с собой, наверное, да что там, наверняка, я считал бы себя лучшим.

— Но вот перед вами новичок, который знает о вас все, что только можно знать, и едва ли не заглядывает вам в рот. Вы взялись за его обучение. Думаю, вам не будет нужды его убеждать, что одной из главных ошибок в фехтовании является попытка уследить за вражеским клинком. Уследить не получится ни у кого, слишком он быстр, но потерять картину в целом — чрезвычайно легко. То же и в случае с ними.

— Это называется «добровольная слепота», — снова кивнул я. — Но вы не ответили на мой вопрос, господин Ставличер.

Подразумевая, что семейка Терезы, судя по всему, не имеет над ним никакой власти.

— Так уж сложилось. Гласант находится на побережье, а мне по-прежнему есть к кому обратиться за помощью. Хотя парочка острых моментов случалась.

— Выходит, семейство сар Самнит проживает именно в нем?

Гласанта нам не миновать. Мало того, согласно нашим планам, из него мы отправимся в Клаундстон морем, на корабле.

— Именно. Что же касается Терезы… спору нет, девочка хороша, и еще ходят слухи, что она довольно свободных нравов. И все-таки, сарр Клименсе, примите во внимание мои слова: слишком она сумасбродна, а серьезные неприятности иной раз случаются буквально не из-за чего.

Поздно их принимать, все уже случилось. Но будем надеяться, обойдется.

— И что привело Терезу в Ландар?

Неделя пути по дороге, которая едва обозначена. Со всеми ее рытвинами, тряской на камнях и прочими неудобствами.

— Так вы не знаете?!

— Чего именно?

— В ночь летнего солнцестояния недалеко от Дома Истины является видение. Утверждают, что оно принадлежит самому Пятиликому.

— Вы созерцали его лично?

Вопрос — действительно ли у него пять лиц, задавать я не стал: слишком почтительным был тон у Ставличера. Человека, который множество раз заглядывал в лицо смерти. А такие, как правило, верят только в собственные силы.

— Конечно же! Вы думаете, почему в скромный Ландар прибыло столько много народу? Настоящая толчея! А где она, там всегда и ссоры, и другие проблемы. Хотя как бургомистр я вполне доволен: городской бюджет, знаете ли. Если разобраться, именно во время праздника он главным образом и пополняется, причем значительно.

Согласен, городской бюджет — это такая штука, что, если бы даже Пятиликий не являлся, его появление стоило бы придумать. И его обязательно кто-нибудь да увидел. После чего клялся бы всем, что ему свято — все именно так и есть: человеческую натуру не исправить.

— И они собираются, чтобы просто на него… — я вовремя заменил «поглазеть», на «увидеть», пусть даже фраза получилась неправильной, все по той же причине.

— Конечно же, нет. Кто-то просит исцеления для себя или родственников, другие благословления, третьи достатка, четвертым нужно что-то еще, каждый свое.

— И?

Перечисленное можно попросить и в любом из Домов. Но там все происходит через посредников, здесь же есть шанс напрямую. Улыбки я себе не позволил. Тем более, давно уже они у меня не получаются.

— Все сложно, господин сарр Клименсе, — уклончиво ответил он. И, вероятно, заканчивая нашу беседу, поинтересовался. — Так найдется у вас для меня немного времени?

— Это вы от меня теперь не отделаетесь! — вот тут моя улыбка была бы как раз к месту. — Когда вам будет удобно?

— В любое время!

Вообще-то Ставличер мог бы сказать и не так торопливо.

— Сейчас мне предстоит сделать один визит, но как только вернусь, буду полностью к вашим услугам.

— Договорились.

Мысль посетить местный Дом Истины возникла у меня сразу же после разговора с Клаусом. Имелась и другая причина — передать письмо от Корнелиуса Стойкого его настоятелю.

— Как понимаю, господин Даниэль сарр Клименсе?

— Всё так и есть.

Настоятель Дома Истины вызывал к себе уважение одним своим видом. Крупный, средних лет наголо обритый мужчина, без растительности на лице, и со спокойным взглядом серо-голубых глаз, он говорил неторопливо, как будто взвешивая каждое слово в голове, перед тем как его озвучить.

К нему меня проводили после того как я высказал свое намерение с ним встретиться одному из послушников. Совсем еще юному, не старше шестнадцати, в обычной для этого Дома мантии — нечто вроде просторной до пят рубахи из грубого полотна тёмно-синего цвета и с капюшоном. Стоячий воротник которой, тем не менее, был украшен узором из золотой нити. Что означало какой-то ранг. Наверное, невысокий, поскольку в ширину он был не толще мизинца. В отличие от того, что имелся на вороте настоятеля — едва не в ладонь.