Волки с вершин Джамангры

Я то и дело поглядывал на нее тайком, и думал, что даже полуслепцу Терезу невозможно спутать с Клариссой. Светлые волосы, зеленые глаза, другие черты лица, и куда более покатые плечи. И еще у Клариссы при удивительно тонкой талии были довольно пышные бедра. Иногда она этим пользовалась. Казалось бы, и сил уже нет, но она умела принимать такие позы, что откуда все бралось?! Тереза тоже была хороша. Но перепутать ее с Клариссой… Нет, при всем желании не получится. Вероятно, я был за столом рассеян, потому что несколько вопросов застали врасплох, а затем от меня и вовсе отстали.

Потом все мы перебрались в сад, и у меня появилась возможность перемолвится с Терезой несколькими фразами. Обычный светский разговор, который не смог бы вызвать подозрения ни у кого. Тем более, она подошла ко мне сама.

— Немного бледно выглядите, Даниэль. И уж не я ли тому виной? — Тереза нарочито стыдливо потупилась.

— А как вы думаете сами? — вопрос, который позволял выиграть время, чтобы придумать: как же половчее все выяснить?

Ведь если не было никакой компании во главе с Клаусом, значит, я познакомился с ней как-то иначе. Но как? И где?

— Ну и кто вам виноват? Нет, и кто бы мог подумать, сама от себя не ожидала! Будь я замужем, меня обязательно бы сейчас грызла совесть. Слышала я о подобном, но даже помыслить не могла — нечто подобное может случиться со мной.

Тереза улыбалась, так что вряд ли ее действительно грызла совесть. Но все ее слова ни о чем мне не говорили.

— Вы сразу произвели на меня впечатление, — сказал я, лишь бы что-то сказать.

— И когда же это я успела? — удивилась она. — Мне кажется, вы впервые меня увидели в тот самый миг, когда набросились подобно свирепому хищнику на невинную жертву.

«Ну, жертва-то была не совсем и невинная. При всем моем опыте некоторые вещи пришлось испытать этой ночью впервые».

— Так уж и накинулся?

— А как же все назвать по-другому?! Дышу я перед сном свежим воздухом, именно в этом саду, и вдруг появляетесь вы, и без лишних слов заключаете в объятия, после чего начинаете целовать. Мне кажется, под таким напором, не смог бы устоять никто. У меня, во всяком случае, не получилось. Между прочим, Даниэль, я здесь каждый вечер дышу воздухом. Если снова вдруг почувствуете себя хищником, теперь вы знаете, где меня искать, — и, довольная собой, рассмеялась. Перед тем, как мы расстались, Тереза успела сказать. — Знаете, Даниэль, я обратила на вас внимание, когда вы еще только въезжали в Ландар. Так что к вашему нападению внутренне была готова.

И улыбнулась в очередной раз.

— Сарр Клименсе, недомогаете? — спросил хозяин дома.

«Да вы что, сговорились?!» Во всяком случае зеркало отражало мое обычное лицо. Без всяких признаков мешков под глазами, или теней вокруг них, и цвет кожи тот же, что и всегда. Ну разве что слегка, самую чуточку, покрасневшие глаза: поспать удалось немного. Единственное, что я сейчас чувствовал, и что происходит со мной далеко не всегда, скорее, в исключительных случаях, так это раздражение. Причем не к чему-то конкретному и сильное, а ко всему и понемногу. Что, впрочем, было вполне объяснимо.

— Спасибо, господин Ставличер, чувствую себя замечательно, — ответил я немного резче, чем следовало бы.

Огюст взглянул на меня, но ничего добавлять не стал. Мы сидели с ним все в том же саду, чуть в отдалении от всех, и разговаривали.

— Может быть кофе, сигару? Или даже бренди?

Бывало со мной и такое, когда пара глотков бренди задолго до полудня неплохо помогает. Но не сейчас, когда предстояло кое-что сделать.

— Благодарю, не требуется.

— Обратил внимание, как на вас смотрит Тереза сар Самнит. Не сочтите за некоторую бестактность, но, думаю, вам не стоит сближать ваши отношения, как смогли бы, глядя на ее к вам интерес.

— Это еще почему?

— Поверьте умудренному опытом жизни человеку на слово.

— И все-таки?

— Сумасбродная особа!

— Мы все по большей части такие и есть.

Это не объяснение.

— Согласен. Но не у каждого из нас в родственниках семейство, которое держит под контролем большую часть провинции. Так сказать, негласно и независимо от официальной власти.

— И как же вы тогда с ними уживаетесь?

Бургомистр Ландара отнюдь не выглядел человеком, который способен согнуться перед кем бы то ни было, скорее, он сам согнет.

— Спасибо, — его благодарность была ответом на комплимент. Чем мои слова, собственно, и являлись. — Знаете, немалую часть жизни мне приходилось руководить по сути неуправляемой ордой. Где каждый настаивает на своем мнении, конечно же, самом правильном.

— И большие вы собирали эскадры?

Понятно же, речь сейчас шла не о матросах, канонирах, шкиперах, квартирмейстерах… и кто там еще имеется на пиратских кораблях?

— Да уж, поверьте, не малые. А вы мне нравитесь, господин сарр Клименсе.

Вы мне тоже. И все-таки куда в большей мере меня интересует не тот опыт, который позволял вам грабить купеческие караваны, другой, который вы приобрели, будучи мастером абордажей. Хочется надеяться, что вы щедро со мной им поделитесь.

— Позвольте спросить: и как же вы справлялись?