Волки в погонах

– Нет. Я ничего не хочу сказать.

– Тогда делай, что велено. – Громов хлопнул его по плечу. – Не волнуйся, я способный ученик. Мне нужно только кое-что освежить в памяти, вот и все.

И хотя он ободряюще усмехнулся, пилот забрался внутрь вертолета с такой поспешностью, словно не без правой руки временно остался, а, наоборот, обзавелся дополнительной, третьей.

* * *

Осуществленная месть подобна наспех утоленному голоду. Стоило Громову перешагнуть через труп пулеметчика, как он потерял интерес и к нему, и к его соратникам, рыскающим по лесу. Теперь все его мысли занимал только захваченный вертолет. Отличная машина, мощная, быстроходная. И качество российских дорог на ее скоростные качества никак не влияет. В общем, настоящая находка.

Добираться из леса до оставленной в поселке «семерки» было далековато. Поездка на ней в Завидово заняла бы еще больше времени. Так что новый девиз Громова гласил: летайте вертолетами Минобороны – вы сэкономите время и деньги.

– Какая скорость у этого агрегата? – спросил он, с любопытством разглядывая кабину вертолета.

– До 280 километров в час, – доложил пилот.

Громов коснулся пальцем одного из трех пулевых отверстий, оставленных его револьвером в толстом органическом стекле, и решил, что прокатиться ему придется с ветерком, в полном смысле этого слова.

– Запасы горючего? – осведомился он.

– Перед самой посадкой в баке на 50 километров оставалось. Но есть еще один, запасной. Там в девять раз больше.

– Переключение автоматическое?

– Лучше воспользоваться вот этим тумблером. Так надежнее.

– Воспользуюсь, – пообещал Громов. – А теперь взлетай. И комментируй вслух каждое свое действие. Впрочем, если тебе вдруг захочется почесать нос, – добавил он иронично, – разрешаю сделать это молча.

Расчет на то, что шутка приободрит пилота и позволит ему немного расслабиться, не оправдался. Правда, тот засмеялся. Но таким натянутым и неестественным смехом, что вторить ему согласился бы только какой-нибудь душевнобольной.

Пожалев беднягу, Громов сделал еще одну попытку:

– Надеюсь, по инструкции не обязательно сидеть за штурвалом с расстегнутой ширинкой?

– Так пуговицы же! – воскликнул пилот с удрученным видом. – А у меня…

Опять он выставил свою распухшую правую руку, и опять пришлось отодвинуть ее на второй план.

– Ладно, действуй, ас, – сказал Громов, нахмурившись. – Про руку свою забудь. А то придется оторвать ее и зашвырнуть подальше, чтобы тебя не отвлекала.

Лицо у пилота сделалось озабоченным и совершенно серым.

– Включаю форсаж. – Он заговорил голосом прилежного ученика, сдающего самый трудный экзамен в своей жизни. – Начинаю подъем.

Оживленные последовательными щелчками тумблеров, загудели двигатели над головой. Заурчал за спиной редуктор. Приборная панель расцветилась зелеными и оранжевыми огоньками.

– Сейчас лопасти винта набирают обороты, – прокричал пилот.

– Это я понял, – кивнул Громов. – Дальше давай.

В кабине постепенно усиливался громкий свист. Когда он достиг постоянного уровня, земля под вертолетом мягко провалилась вниз.

– При взлете шаг лопастей увеличивается, – продолжал пилот. – Вот так, видите?.. А для спуска шаг нужно уменьшить.

– Ну-ка, прибавь скорость, ас.

– Пожалуйста.

В ответ на переключение тумблера взвыла турбина, выдавая предельное количество оборотов. Вертолет пушинкой устремился вперед и взмыл над лесом, где пилот заставил его ненадолго зависнуть.

– Теперь я попробую! – крикнул Громов.

– А может…

– У тебя только две руки, не забывай об этом. А язык вообще один.

– Передаю управление!

– Так-то лучше.

Громов в точности повторил все маневры, продемонстрированные ему пилотом, с той лишь разницей, что зависание получилось у него лишь с третьей попытки. Руки сами вспоминали или угадывали, что от них требуется. Но когда, совершив слишком резкий вираж, Громов едва не коснулся лопастями винта верхушек деревьев, пилот забеспокоился:

– Не так! Плавнее нужно.

– Показывай.

– Аккуратненько тянете штурвал влево, – пилот именно это и проделал, – изменяется наклон винта, и машина тоже поворачивает влево. Вправо… – Он исполнил поворот в противоположном направлении. – Понятно?

– Понятно. – Перехватив штурвал, Громов наклонил его от себя и удовлетворенно прокричал: – О, вспомнил! Это пикирование, верно?

– Ага! – опасливо подтвердил пилот. Когда до земли осталось всего ничего, он не выдержал и рванул штурвал на себя. – А это было кобирование, – сообщил он, отдуваясь. – Набор высоты.

– Пикирование мне нравится больше, – признался Громов.

– Я заметил, – кивнул пилот с вымученной улыбкой.

– Ладно, – сжалился над ним Громов. – Пикировать больше не будем. Показывай, как давать задний ход… И еще научи вокруг оси разворачиваться…

– Вот, смотрите…

Через десять минут Громов разошелся настолько, что едва не настиг сороку, припустившую над прогалиной. Птица вовремя нырнула в чащу. Правда, вертолет не повторил ее маневр лишь благодаря своевременному вмешательству пилота.

– Лихо, – признал он, когда вывел машину из пике.

– То ли еще будет! – громко пообещал Громов.

– Да?