Волкoff

– Потому что это балахон какой-то, – скривилась сестра. – С твоей фигурой, если уж выбрала мини, стоило взять что-то обтягивающее, с декольте... Серьёзно, Марин, это же твоя свадьба! Такое событие порой один раз в жизни случается! День, когда ты должна блистать, быть в центре всеобщего внимания!

– Я и так буду. И неважно, что на мне надето.

– Как это неважно?! – Ирка аж задохнулась от возмущения. – А как же свадебные фотографии?!

– Мариш, ещё не поздно, можно достать моё свадебное платье, оно в гардеробной хранится, – подключилась мама, в волнении покусывая губы. – Отгладим, отпарим, подошьём, если нужно... Ты самая красивая будешь, обещаю! Ретро сейчас на пике моды, говорят.

Не знаю, сколь долго могли продолжаться эти споры и попытки обрядить меня в старое мамино платье, трепетно хранимое в шкафу уже почти тридцать лет, но на сцене появилось новое действующее лицо, а вместе с ним и спасение.

– Девочки, вы ещё долго? – заглянул в комнату папа, обводя удивленным взглядом нашу полуголую троицу. – Там жених приехал и мечтает поскорей увидеть свою избранницу.

– Пусть подождёт, – твёрдо заявила мама. – У нас серьёзная проблема – у Марины нет платья.

– Как это нет?! – изумился отец, а затем в поле его зрения попал расстегнутый кофр. – А это тогда что? Разве не платье?

– Разумеется, нет! – подбоченилась Ира. – Оно же не свадебное!

– Разве? – брови отца сошлись на переносице, очертив глубокие морщины, а в голосе сквозило недоумение. – Но оно же белое... Значит, свадебное?

– Спасибо, пап, хоть ты меня понимаешь! – я бросилась ему на шею и расцеловала колючие от щетины щеки. – А то мама с Иркой будто в упор не видят, что оно белого цвета и вполне подходит для свадьбы.

– Конечно, подходит, – заверил папа. На бедных щеках наметился лёгкий румянец от моей похвалы. По узким губам скользнула улыбка, собравшись лучиками в уголках глаз, и он аккуратно погладил меня по голове, стараясь не навредить причёске. – Очень красивое платье, Марина. И ты в нем будешь самая красивая.

ЭПИЛОГ (2)

Мама спорить с отцом не посмела, хотя по взгляду видно – страшно хотела, аж язык чесался поскандалить, отстаивая свою точку зрения. Но недавно у папы выявили какие-то неполадки с сердцем, и ссоры в нашей семье, пусть даже и шуточные, для поддержания «огонька», как-то резко прекратились. Он даже о моём похищении Волковыми не знал до сих пор, и это хорошо – хоть кто-то из семьи не смотрел косо на Сергея. Кажется, они даже подружились и уже успели втроём с Мирославом смотаться на рыбалку.

Улов, кстати, у двух оборотней и человека вышел знатный, мама тогда весь вечер ворчала, с особой жестокостью потроша пару десятков килограмм налимов и окуней. И домашнее меню на ближайшие пару недель, будто в отместку, было расписано исключительно под уху, рыбные котлеты и пироги с рисом и рыбой. Папа вроде бы не жаловался своеобразной диете, но спустя пару дней после удачной рыбалки робко заикнулся составить компанию Славе на охоте. Тут уже нам с Мирославом пришлось отговаривать его от этой затеи, напирая на отсутствие лицензии на оружие и подсевшее с возрастом зрение – не стоит человеку видеть настоящую волчью охоту, ох как не стоит. Я вот даже любопытства ради поприсутствовать не хотела, хотя Слава приглашал, запоздало решив, что между нами не должно остаться никаких секретов. Ну не знаю, некоторые физиологические особенности, как по мне, лучше держать в тайне от второй половинки. Он же не подглядывает за мной в туалете? Вот и я не собираюсь смотреть, как он загоняет несчастного зайца в лесу.

Мирослав, как и обещал, приобрёл домик почти неподалёку от родителей. Ну, как домик – как по мне, так настоящий особняк с огромной территорией, граничившей с сосновым бором. Двухэтажный, добротный, стоящий в стороне от остальных построек, так что Слава при желании мог спокойно бегать в волчьем обличии прямо на участке, всё равно никто из соседей не увидел бы. Да в таком не только одного оборотня – целую волчью стаю можно скрыть! Что, впрочем, пару раз уже случалось.

Обжиться до конца на новой площади мы пока не успели, но ремонт завершили в кратчайшие сроки. Оно и неудивительно – когда нет никакой стеснённости в средствах, даже страшное слово «ремонт» теряет свою пугающую подоплёку. Соглашаясь на переезд, мы и не представляли, что всё – буквально всё! – сложится в нашу сторону. Начиная с позорного бегства Валентины Юрьевны и заканчивая досрочным обнародованием завещания Волкова-старшего, в котором значилось и имя Мирослава. Весь свой капитал отец разделил поровну между обоими сыновьями, не делая разницы между законным и внебрачным ребёнком, но главой стаи назначил старшего. Сергей, кажется, ни капли не удивился отцовской воле и о потерянных деньгах не сокрушался. Он вообще во всём помогал брату – в делах нескольких семейных фирм, волчьей стаи, да и просто так, по жизни.