Волна вероятности

Пока Анэличка (Помидорчик) идет через длинный, как поезд, двор, она не замечает несоответствий, потому что думает о своем. Например, куда лучше пойти пить кофе? «Италала» ближе, зато в «Цирке» дешевле и чашки красивые, и вместо барной стойки там красный рояль. А «Бэкстейдж» она почему-то не любит; кофе там очень хороший, но с атмосферой явно что-то не так. Еще Анэля Адамовна думает про свои документы – если их приняли без замечаний, значит, точно все хорошо? Было бы что-нибудь не в порядке, сразу отправили бы переделывать, в Миграции тетки вроде не злые, никого не стараются специально подвести под отказ. И что кровать застелить не успела, обычно такое ее страшно бесит, это в минской огромной квартире можно было просто закрыть дверь в спальню, а в однокомнатной студии нельзя разводить бардак. Но сегодня так даже лучше, можно будет прийти и сразу упасть. И про сочники из пекарни на Траку она тоже немножечко думает: сколько их брать, два, как обычно, или три по случаю праздника? А может, тогда уже сразу пять? При этом Анэличка натурально спит на ходу и почти видит сон, как мотается на ветру слишком длинная алая занавеска в окне кирпичного дома, хотя на самом деле стена глухая, в ней нет окон; ну это нормально, бывает, если сильно не выспаться, подумаешь, занавеска, в детстве по дороге в школу еще и не такое видела, например кареты с нарядными дамами возле почтового отделения и сказочный замок через дорогу в том месте, где должен быть гастроном.

«Пойду в „Италалу“, – наконец выбирает Анэличка. – „Цирк“ – это все-таки сильно в сторону, получится лишний крюк. И толку от их рояля, если в зале нельзя посидеть. А „Италала“ почти прямо через дорогу. И до пекарни на Траку оттуда рукой подать. Все-таки я сильно не выспалась, – зевает Анэличка. – Глаза слипаются. Не до прогулок! Надо было сразу идти домой и ложиться спать. Но теперь как-то глупо назад поворачивать. Все равно я уже на бульваре… Так. А куда подевался бульвар?» – удивляется она, выходя из подворотни на Вокечю. Но на самом деле, похоже, что не туда.

* * *

Анэличка, Помидорчик (Анэля Адамовна Неизвицкая, так написано в паспорте, который сейчас лежит в нагрудном кармане, застегнутом на две пуговицы, его ни в коем случае нельзя потерять), останавливается и оглядывается по сторонам. По идее, она на бульваре Вокечю. Но какой-то странный сегодня бульвар.

Дело даже не в том, что здесь нет ни людей, ни машин, этим после бесконечных локдаунов с карантинами никого особо не удивишь. Но дома! Что случилось с домами? Они совсем не такие, как несколько дней назад (и всегда). На той стороне бульвара была аккуратная послевоенная псевдоклассика пастельных цветов и одна совсем уж страшненькая серая пятиэтажка позднесоветских времен. А теперь на их месте нарядные здания разных ярких оттенков зеленого, несерьезный, милый модерн. «Это их так перекрасили и обновили фасады, что не узнать? За… ну вот сколько я здесь не была? – вспоминает Анэличка. – За пять, что ли, дней. Серьезно, так быстро? Да ну, невозможно. Дом по соседству с моим в позапрошлом году целый месяц красили, а в нем всего два подъезда и три этажа».

Ладно, бог с ними, домами. Покрасили так покрасили. Но цветущие деревья вообще ничем нельзя объяснить. Откуда на Вокечю взялись дикие сливы, вишни, или кто у нас раньше всех начинает цвести? Плодовых деревьев в Старом городе много, но они в основном во дворах. А на бульваре всегда росли каштаны и липы. И один (глазам не поверила, когда впервые его увидела) настоящий маньчжурский орех.

Анэля Адамовна (Помидорчик) опускает глаза, и вот тут ее ноги становятся ватными, а по спине словно бы пробегает тонкая струя кипятка. Мостовая! И тротуары! Ну все, приплыли. Беда! Не бывает таких мостовых с тротуарами, как будто их расписал Мондриан[12]. Это, конечно, красиво. Но невозможно. Так просто не делают. Ни в Вильнюсе, ни в других городах. Разве что площадь перед музеем могли бы оформить… А может, и правда? Здесь же рядом Музей Иллюзий, а чуть подальше, у Ратушной – ШМЦ[13]. Эти, дай им волю, могли бы! Но откуда у них столько денег, чтобы разукрасить целый бульвар?

«А может, здесь просто кино снимают? – думает Анэля Адамовна. – Это бы все объяснило… хотя все равно ничего». Потому что разноцветный асфальт – настоящий, а не киношный декор. И деревья не просто цветут, но и пахнут, это точно не пластик, не может им быть. Никто не стал бы выкорчевывать старые липы с каштанами и сажать на их место плодовые ради съемок кино. И тепло почему-то как в мае. И людей на бульваре не просто мало, как зимой во время локдауна, а вообще никого.

«Так, наверное, – наконец догадывается Анэличка, – я просто сплю, и мне снится сон… Ой, это я, получается, уснула прямо на стуле в миграции? И пропустила свой номерок на табло? Или миграция мне тоже только приснилась? Ну тогда еще ничего. Обидно, что на самом деле эта тягомотина не закончилась, а еще даже не началась, но ничего, сейчас зазвенит будильник, я проснусь и пойду отдавать документы, а потом никаких прогулок, сразу домой досыпать».