Волнения, радости, надежды. Мысли о воспитании

Вот письмо. Студент поступил в механический институт, успел уже разочароваться в профессии инженера, хочет быть поэтом, а потом станет добиваться перевода в Литературный институт. По случайному совпадению я учился в том же здании механического института. Только раньше там был рабфак. Потом занимался в Московском университете на литературном отделении, был поэтом, иногда печатался, увлекался техникой, стал изобретать, работал инженером и осмелился вернуться в литературу только после того, как появился жизненный опыт. Иначе о чём же рассказывать?

Хочется предостеречь от ошибок, характерных для многих юношей, стремящихся избрать поэзию своей профессией. Не верьте, дорогие друзья, в призвание поэта, прежде чем не познали иного труда. Перо — это чаще всего первый инструмент, который попадает в руки семилетнему школьнику. А кто в школе не писал стихов? Это как детская болезнь корь, которой почти все болеют. И не верьте, что таланты выращиваются только в Литературном институте.

Автор письма пишет, что время покажет, способен он к литературной работе или нет. Допустим. Но ведь времени не так уж много нам отведено. Вот почему так разумен нынешний порядок, что путь в институт, куда вы стремитесь, лежит через газету, журнал, книгу. Докажите, что у вас действительно есть талант, а тогда его можно и отшлифовывать.

И кроме того, в нашем обществе больших стремлений и великих дел гораздо почётнее быть хорошим инженером, чем посредственным поэтом. А главное, что инженер может быть и тем и другим, а вот поэт инженером не станет. Для этого ему необходимы и систематические знания, и производственный опыт, который не приобретёшь за письменным столом.

Мне кажется, что «юноше, обдумывающему житьё», надо прежде всего очень критически относиться к якобы лёгким профессиям, что близко лежат, о которых ему известно гораздо раньше, чем он познает хоть какой-нибудь труд.

Ребёнок сочиняет стихи, рисует картинки, поёт, танцует — всё это представляется ему необычайно интересным, весёлым, и потом, коли попались ему недальновидные родители и воспитатели, не умеющие отличить подлинный талант от дилетантства, жизнь человека испорчена навсегда. Вечно он будет ходить в «непризнанных гениях».

Я беру в руки ещё одно письмо. Молодой человек овладел той самой романтической профессией, о которой я уже упоминал, — стал лётчиком. И работает он также в романтических местах — на Крайнем Севере, в Якутии, летает на Камчатку и Чукотку.

Он не жалуется на трудные условия, по-прежнему любит своё дело, но вдруг его стали одолевать сомнения: нет, не свою он выбрал дорогу, хочется быть журналистом. Он подал заявление в заочный полиграфический институт, на редакторский факультет. Там ему было отказано, потому что работает не по специальности. Лётчик готов расстаться с воздушными просторами и перейти на «любую маленькую должность» по новой специальности. Но пока он не студент, это связано с известным риском. Что делать?

А зачем рисковать? Надо полагать, что столь мужественная профессия ставила перед ним и не такие сложные задачи. Здесь же обычное заблуждение и вера в могущество диплома. Если он хочет быть журналистом, то каждый час, проведённый за штурвалом самолёта, гораздо больше даст для его новой профессии, чем многие дни добросовестного штудирования учебников.

Можно было бы спросить автора письма:

«Вы пробовали писать, печатать в газетах свои корреспонденции, очерки? Вы умеете видеть глазами газетчика, очеркиста людей, с которыми встречаетесь, людей, поистине достойных поэм и романов?» Боюсь, что этому может научить не институт, этому учит жизнь, огромный опыт, помноженный на упорство и трудолюбие. Именно сейчас, пока вас связывает с темой непосредственность её восприятия, пока вы держите штурвал самолёта, надо пробовать свои силы. А умение придёт позже и, вероятнее всего, без полиграфического института.

Этим я ни в коей мере не хочу принижать значение высшей школы в формировании литературного мастерства. Но, к слову сказать, большинство советских писателей и журналистов не имеют специального литературного образования.

Я считаю, что невероятное стремление некоторой части нашей молодёжи учиться на киноактёра, художника, поэта, попасть обязательно в какой-нибудь из художественных вузов чаще всего объясняется недостаточным общим развитием. У них крайне узкий кругозор, который мешает трезво оценить свои способности.

Так начиналась дорога многих

Отъезжая от города, где работает телевизионный центр, видишь, как всё меньше и меньше становится антенн телевидения. На расстоянии более ста километров они исчезают почти совсем — здесь приём неуверенный, без специальных устройств не обойтись.