Вольник

В тот день, позже, в кабинете мне пришлось рассказывать Нику всю ситуацию с Джинни. Он на удивление все понял и даже похвалил меня. Девочку он воспринял еще даже до выяснения всей истории. Как потом рассказывал, малышка была невероятно похожа на его умершую жену в молодости. А по возрасту, она и вовсе… как его погибшая дочь. Друг сказал, что будет по возможности помогать девочке и заботиться. Это меня порадовало, ведь Николасу одному из немногих я могу доверять.

– Завтра я возвращаюсь в город, нужно к бойцам, давно там не была, – завершив обсуждение Джинни, сказала другу.

– Нет! – вскрикнул Ник, продолжив спокойнее. – Ты понимаешь, что вольник попытается убить тебя при первой возможности? Он сильный и упертый… А еще ты заставила его думать, что его любимая и единственная сестренка мертва. Это самоубийство, отправляться туда.

– Это не обсуждается, я поеду, это мой дом, в конце концов, – скривилась я.

– Тогда я пришлю к тебе двух своих ребят, будут круглые сутки с тобой, охранять, – сказал Ник, после минутной паузы. – И даже не думай возражать! Иначе, я лично буду тебя охранять.

– Ладно, – выставила вперед руки, принимая условия друга. Он всегда заботился обо мне и стался так или иначе защитить.

Дальше события пролетали стремительно. Я вернулась в город, хотя назвать особняк домом никак не могла. После тех дней с Реем, а теперь и с Джинни… Как говорится, дом там, где тебя ждут и любят. Определенно это так.

К бойцам я решилась пойти только на второй день пребывания в городе. Как только мы подошли к тренирующимся рабам, и вольник прекратил заниматься, уставившись на меня, двое ребят, присланных Николасом, сразу встали передо мной. Конечно, я удивилась тому, как оперативно меня задвинули за спину. Но при этом восхитилась, что бойцы даже в такой мелочной ситуации решили не рисковать моей безопасностью.

Как ни странно, за следующие дни вольник не попытался на меня напасть ни разу. Лишь единожды я оказалась к нему ближе, всего в паре шагов. Он одним шагом преодолел расстояние, разделяющее нас, и прошептал: «При первой возможности, я убью тебя». От его спокойного и уверенного шепота у меня мурашки по телу пробежали. Не было сомнений, что мужчина выполнит свою угрозу. Мои охранники оттолкнули бойца и увели меня практически сразу, но я еще долго не могла прийти в себя. Осознание, что в ненависти вольника виновата сама, никак не желало отступать.

За следующую неделю, я извела себя мыслями, что же совершила и как бы исправить свою оплошность. Депрессия все больше и больше меня захватывала. Оказалось, что все мои желания сводятся к тому, что просто хочется вновь оказаться в объятиях Рея… хотя бы просто прикоснуться к нему. Увидеть в его взгляде нежность, тепло, а не эту всепоглощающую ненависть.

На последнем бою Рей одержал свои последние победы. Это оказалось неожиданным. Я не готова его отпустить. Вечером, сославшись на занятость, скрылась в своем кабинете. Никаких вариантов оставить его уже не было… Даже сказать ему о Джинни не знаю как. Все, что касается нас с ним, рушится не начавшись. Может быть, стоит смириться? Как бы не так. Никогда не шла на поводу у судьбы. И теперь не хочу.

Он желает моей смерти?! Пусть. Напоследок, я хочу ощутить вкус его губ. Хочу провести с ним ночь, полную страсти и желания. Ведь тогда в доме, он был нежен и добр. Не могло все быть иллюзией и притворством. Волчонок выглядел искренним и открытым. Поверю ему… Забуду свои долбанные принципы. И пусть, я могу поплатиться за это жизнью. Хочу рискнуть и ощутить хоть немного той безумной реальности.

Заранее подписав документ об освобождение вольника, послала одного из своих охранников, за бойцом. На случай самого неудачного исхода, также составила завещание, в котором значились три имени: Джош, Николас и Джинни. Эти человечки были самыми близкими для меня во всем мире. И пусть малышка Джи пробыла рядом совсем немного, она смогла вызывать доверие и привязанность.

– Госпожа, – отвлек меня от раздумий голос одного из ребят, стоявших у дверей.

– Да, пусть входит.

Но вместо одного Рея в кабинет зашли сразу трое. Моя охрана упорно не желала оставлять нас наедине, уверяя, что никак не помешают. Конечно! Я тут решила довериться судьбе и подставить себя под удар, а они не повлияют на ситуацию. Так и поверила.

– Вон! – громко сказала, разозлившись. – И пока не разрешу, чтобы в кабинет ни ногой! Это приказ, рабы, не забывайте свое место.

Скривившись, бойцы выполнили приказ. В глазах вольника смешались ненависть, презрение и легкое удивление. Если честно, раньше для меня такое обращение с рабами было естественным. За последние же дни мое отношение к безвольным существам как-то изменилось. Самой от себя стало неприятно, но иначе никак. Проявлю слабость и выставить их из кабинета было бы нереально.

Как только двери кабинета захлопнулись, я почувствовала пристальный взгляд Рея. Еще мгновение, и мое тело прижато к стене за горло.

– Не боишься оставаться со мной наедине? – тихо и грозно спрашивает вольник.