Вольно, генерал (СИ)

Как раз в это время возвращалась дипломатическая делегация. Молоха было видно издалека: огромный гнедой конь в броне с гербами и сумками. Из одной из них капала тёмная жидкость, шипящая на снегу. Позвякивая доспехами, Молох тяжело спрыгнул с коня, отказавшись от помощи, и снял сумку с коня. Тут же передал её Слайзу, не дав тому спешиться, и сопроводил это приказом. Ящер сдержанно кивнул, обещая сделать всё в лучшем виде.

Люциан почувствовал облегчение, когда увидел Молоха живым. Субординация по-прежнему служила только фоном, поэтому главнокомандующий сел перед котелком вместе с Люцианом. Вейл бесшумно испарился, едва почувствовал, что Молох приближается.

— Надеюсь, что не докладываться кому-то полетел, — проворчал мужчина, посмотрев на то место, где сидел Вейл.

— Не думаю, — покачал головой Люциан. — Здесь бульон. Будешь? Мясо уже отстало от костей.

— Как мило, кто где, а моя принцесса — на кухне, — ухмыльнулся Молох, отряхивая глубокую глиняную тарелку от золы.

— Пошёл ты, — притворно возмутился Люциан и наполнил тарелку ароматным бульоном. — Как всё прошло? Я видел голову. Неужели твой дипломатический уровень для них слишком высок?

— Оно и есть, — согласился Молох, отпивая супа. Некоторое время он молчал — наслаждался утихающим голодом.

— Эти ублюдки ещё не сговорчивее, чем твой отец, — продолжил главнокомандующий, утирая губы. — Их язык уже давно отличается от нашего. Пришлось пойти на уступки и позволить им использовать их переводчика. И знаешь что? Как раз у него оказался хорошо наточенный зуб. Слайз почувствовал неладное и шепнул, что всё катится в тартарары. Их вождь подумал, что мы плетём заговор. По одному жесту, мать его. Закричал, завопил… Полетели стрелы с какой-то дрянью и проплавили мне доспех. Я взял меч и порубил с десяток в фарш. Сегодня ужинаем плотно.

— А голова?…

— Подумал о новой пепельнице. Пошлю твоему отцу в ближайший праздник. Дай Сатана, чтобы после этого в мою спину с его стороны шло на одно проклятие меньше, — хмыкнул Молох и стал довольнее, когда насытился.

Для Люциана стало приятной неожиданностью старание Молоха наладить отношения с его семьёй.

— Просто не хочу доводить до того места, где я срубаю кому-то голову, — с улыбкой объяснил главнокомандующий. — Твой отец вроде бы неглупый демон. Должен понимать.

Моргенштерн неопределённо покачал головой и предложил ему ещё супа. Молох отказываться не стал. Заодно подозвал генерала к себе.

— Как ты здесь? Всё в порядке?

— Думаешь, стоит тебе уйти, и я тут же оказываюсь в опасности? — усмехнулся Люциан. - Нет. Жил же я как-то до тебя, не тужил. Любви к здоровой драке не растерял. Они знают, что получат, если полезут. Но каюсь: одна пьяная драка на мне есть. Крепкий попался. Пришлось признать поражение, — демон посмеялся и поднял руки, вспоминая проигрыш.

— Вы с печатями дрались, я так понимаю? — задумчиво поинтересовался главком.

— Разумеется, — произнёс Люциан, — без неё это превратилось бы во второсортный боевик. Нет. Гораздо интереснее проверить себя в более суровых условиях. Но это ладно… Мне рассказали, что нам нельзя тушить свет. Это правда?

Молох некоторое время смотрел на недопитый суп и с какой-то толикой сожаления отставил его.

— Да, — мрачно подтвердил главнокомандующий, —, но я не хочу, чтобы об этом прознали все. Кто ещё в курсе?

— Узкий круг, — поспешил успокоить его Люциан. — Но всё же?

— Всё же? — вторил Молох. — Всё же — обстановка нехорошая. Но дело сделать надо. Просто не придавай этому большого значения, — и поманил к себе генерала ещё ближе.

Люциан засомневался, тут же став оглядываться по сторонам. Главнокомандующий фыркнул.

— Хвост поджал? Расслабься, скоро отбой. Всем плевать.

Моргенштерн прищурился и сел поближе. Положил руки на колено Молоху. Главком наклонился к нему, и по телу Люциана пробежала дрожь. Всё внутри заныло от лёгкого, мягкого прикосновения. Как будто они в самом деле были одни в лагере. Всё затихло. То ли потому, что все ушли спать, выставив часовых, либо оттого, что прикидывались, будто не знают, что главнокомандующий тоже умеет целоваться. Моргенштерн облизал губы, жадно любуясь мужчиной в полумраке. Сердце трепетало. Молоху понравился этот проникновенный и верный взгляд.

— Иногда я жалею, что дал себе слово не трогать тебя во время походов, — с лёгкой улыбкой произнёс Молох как можно тише. — Уж поверь, я бы завалил тебя прямо здесь на снегу.

— Верю, — негромко засмеялся Люциан.

Он замер, когда Молох взял его за подбородок. И демон почувствовал горячее дыхание.

— Тебе нечего бояться, потому что я не дам никому тебя сожрать. Я не хотел говорить, но придётся… Не случится ничего, чего бы я не предусмотрел в твоей жизни. Можешь отрицать. Это будет бесполезно, — мужчина провёл пальцами по лицу Люциана, убирая с глаз пряди волос. — Ни-че-го, о чём бы я не знал.

Моргенштерн почувствовал себя не в своей тарелке. Это звучало и жутко, и странно. Может, главнокомандующий ещё и слежку за ним учредил?

— И как давно ты моя крыша, о которой я не знал? — осторожно поинтересовался Люциан.

— Достаточно, — хмыкнул Молох.