Вольноопределяющийся

Далее дело техники. На стрельбище показываю абсолютный результат, еще ротный со своим револьвером мне под горячую руку подвернулся. Короче подфартило больше, чем ожидал. Господа генералы, естественно, пожелали взглянуть на волшебного стрелка. Произвожу неизгладимое впечатление на их превосходительства, получаю ожидаемое предложение от генерала Краснова. После «тяжелых раздумий» соглашаюсь сдать экзамены экстерном и намекаю генерал-лейтенанту на свое желание перед отправкой на фронт увидеть любимую бабушку, может быть, в последний раз. Генерал тоже человек, понимает, что курсанта отлучил от учебного процесса не совсем законным образом, и моя скромная просьба насчет визита к старушке (Хе! Хе! Ну он же не знает, что моя бабуля выглядит лет на тридцать максимум) может быть вполне удовлетворена. Пять суток плюс дорога — всяко успею в Астрахань до убытия оттуда своей дивизии. Там еще подготовки минимум на месяц.

Так, вот мы и подошли к закономерному вопросу для чего мне срочно потребовался краткосрочный отпуск в боровескую глухомань? Разумеется, повидаться с Василисой Егоровной — самым родным для меня человеком в этом мире. Но это не самое главное. Дело в том, что в последнее время прирост объема моего внутреннего Источника катастрофически затормозился.

Непонятно?

Ладно, постараюсь объяснить суть наметившейся проблемы.

Дело в том, что развивать свои чародейские способности я имею возможность лишь методом интенсивной прокачки энергии по внутренним каналам. Просто так выбрасывать её избыток в открытое пространство я не могу себе позволить, поскольку это привлечет ко мне ненужное внимание со стороны других одаренных, и моё магическое инкогнито будет развеяно. В свое время для сброса избыточной энергии я внедрил в мышечные ткани с десяток небольших драгоценных камней. Мои интенсивные занятия магией привели к их полному накопителей. Во время летних каникул я планировал имплантировать в тело тот самый крупный алмаз, что извлек из иномирного летательного аппарата. Однако обстоятельства поменялись самым кардинальным образом, и сделать этого я не смог по вполне объективным причинам.

Поскольку интересующий меня предмет прикопан в лесу неподалеку от портальной плиты, можно было бы попросить Егоровну достать его и принести мне, когда я находился еще под следствием. Не сомневаюсь, что она выполнила бы мою просьбу, не задумываясь. Но лишь знание о существовании драгоценного камня столь высокого качества и немыслимой стоимости способно принести человеку кучу неприятностей. Я знаю, Третьякова кремень и чужие тайны способна хранить как свои собственные. Однако мало ли как оно бывает, женский язык, что то помело, ляпнет ненароком про алмаз в присутствии какого умника, жди беды. Как бы я ни был уверен в своей опекунше, но есть в этом мире вещи, о которых лучше знать одному человеку.

Если кому-то моя задумка добраться до камня-накопителя столь изощренным способом покажется слишком навороченной, готов выслушать любые другие предложения. Однако сам факт, что все, мною задуманное, сработало, свидетельствует о моих незаурядных аналитических способностях. Хе-хе-хе! Сам себя не похвалишь, никто не похвалит. Осталось лишь извлечь камень из тайника и имплантировать его в мягкие мышечные ткани. Нет, вовсе не в то место куда ставят уколы, загоню под левую трапециевидную мышцу поближе к сердцу.

Излишне описывать, как обрадовались Василиса Егоровна и Пров Николаевич моему неожиданному появлению. После крепких обнимашек отставной майор, критически осмотрев мой наряд, выдал:

— Все-таки в мое время даже солдатская форма была не такой скучной, а об офицерской и говорить нечего.

Ага, как петухи гамбургские щеголяли в пестрядях, представляя собой реальную мишень для стрелков противника. Теперь все благостно, хаки не бросается в глаза и целиться противнику затруднительно. Кстати военнослужащим запрещено носить во время боевых действий медали и ордена на гимнастерке, поскольку они являются объектами демаскировки, к повседневному ношению разрешены исключительно наградные планки.

Пока находился в отпуске, нашил на прикупленный еще в школьном магазинчике кусок ткани болотного цвета разных тряпиц и веревочек, прихватизированных из запасов Егоровны. Получилась отличная камуфлированная накидка — самое то для будущего снайпера.

За обедом, плавно перетекшим в ужин я много рассказывал о современных армейских буднях и о том, каким образом мне удалось получить отпуск. Василиса Егоровна длишь охала и ахала. Черемисов задавал вполне толковые вопросы. Часам к десяти я отправился спать.

На следующий день сразу после завтрака пошел в лес. На дворе конец октября, однако на большей части деревьев листья еще зеленые. Погода великолепная, тепло, солнечно, легкий ветерок щекочет стриженные коротко волосы. Насыщенный грибной запах стоит по всему лесу. Пни и стволы поваленных деревьев густо облеплены симпатичными опятами, которые тут никто не берет. На полянках толпами боровики, подберезовики, подосиновики и сезонный царь-гриб рыжик. Лепота!