Вольноопределяющийся

Через полтора десятка километров мы миновали грязевое плато. Воздух постепенно очистился от вулканических миазмов. На горных склонах появились сначала кустарники, потом деревья.

Признаться, в походе было нескучно, новые впечатления, невиданные ранее пейзажи и прочая экзотика. И все-таки любое путешествие рано или поздно подходит к концу. Закончился и наш путь. В какой-то момент проводники объявили, что вывели полк к нужному перевалу с самой удобной дорогой на юг. На мой взгляд тракт — не тракт, но не звериная тропа, дорога вполне приличная. Если она по всей длине такая, часть вражеских войск способна совершить по ней обходной маневр в тыл нашим основным силам, оседлавшим склоны Алятской гряды, также надежно запершим единственную удобную дорогу на Габустан и далее на Баку.

Впрочем, стратегические тонкости меня интересуют постольку-поскольку, я не командир корпуса или хотя бы полка, да и, как говорят некоторые мои знакомые из Боровеска и его окрестностей: «хотца нет». Я всего лишь командую небольшим по армейским меркам подразделением, то есть, как и все мои подчиненные, по сути, всего лишь небольшой винтик в слаженном армейском механизме. И больше мне от военной жизни не требуется.

Может быть, я плохой солдат, поскольку, не мечтаю стать генералом, однако менее чем за полгода самым чудесным образом удостоился звания «прапорщик» и самой высокой солдатской награды Российской Империи. Если бы я верил в Высшие Силы, непременно заподозрил, что кто-то там наверху усиленно дергает за ниточки, всячески способствуя продвижению моей воинской карьеры. Однако мне доподлинно известно, что никаких Высших Сил не существует, а это означает, что мой неожиданный взлет, всего лишь воля случая и толика солдатского везения.

Далеко в горные теснины углубляться не стали. Заняли оборону в небольшой долине, основательно оседлав дорогу на Махмудабад. Пока пехота окапывалась, артиллерия оборудовала позиции, маги проводили боевое слаживание, я и мои бойцы лазали по окрестным господствующим высотам с целью выбора наилучших стрелковых позиций. Как в любом бою наша цель комсостав противника, а также все одаренные, до которых способна беспрепятственно долететь пуля. С последним, конечно, засада, поскольку прежде всего боевые маги защищают себя, затем высшее армейское начальство, далее в приоритете артиллерия, склады и лишь по возможности они осуществляют прикрытие наступающих сил.

С магией здесь все не так уж и просто. Например, пуля, выпущенная из обычного стрелкового оружия вполне способна погасить индивидуальный щит одаренного. Однако, если группа боевых чародеев каким-то образом объединяет усилия, прочность щита увеличивается даже не в геометрической прогрессии, а экспоненциально. Что касаемо боевого применения их способностей, здесь все точно также, любое смертоносное заклинание группы лупит по врагу значительно сильнее нежели индивидуальное.

Для меня неясно, как именно всё это работает, пока не увижу собственными глазами — не пойму. В данный момент у меня такой возможности нет, поскольку не до чародеев с их штучками, своих забот полон рот.

На второй день нашего стояния выяснилось, что меры, нами предпринятые оказались не напрасными, часть войск противника действительно двинула от Махмудабада по этой дороге. Похоже, шахские стратеги вполне себе в курсе здешних географических реалий. В семи верстах он наших позиций казачий разъезд наткнулся на передовые отряды двигающихся с юга персидских войск. Оставаясь незамеченными, казачкам удалось прикинуть их примерный численный состав. Как оказалось, на нас перла целая дивизия числом до двадцати тысяч человек с артиллерией, кавалерией и боевыми магами. Охренеть! Двадцать тысяч против наших двух и легкой полковой артиллерии.

Радовало лишь одно — узость горной дороги, то есть, невозможность наступать широким фронтом. Ситуация напоминающая ту, что была в Фермопилах во время греко-персидской войны за полтысячелетия до начала новой эры. Таким образом нам всего лишь предстоит повторить подвиг царя Леонида, положившего в ущелье многие тысячи воинственных персов, при это не погибнуть как знаменитый грек.

История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй — в виде фарса. Не я сказал — Георг Вильгельм Фридрих Гегель из первой моей реальности. В этой, вполне вероятно, кто-то также выдал нечто подобное. Во всяком случае, благодаря стараниям Василисы Егоровны Третьяковой, цитата из Екклесиаста: «что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем», накрепко засела у меня в голове. Вот только во времена героического спартанского царя не было артиллерии, стрелкового оружия и боевой магии.