Вольные Астронавты

Он вышел из коттеджа и направился к сараю, где был его спортзал и мастерская Арефа.

Ареф сидел в спортзале на скамейке и задумчиво созерцал гигантскую гирю. Увидев входящего Зотика, проговорил:

— Я вот думаю, зачем мамуля подарила тебе эту неподъемную гирю?

— Ну, почему ж неподъемную? Всего восемьдесят кил… — Зотик взялся за холодную дужку, легко вырвал гирю вверх на вытянутую руку, плавно и пружинисто опустил ее вниз, качнул меж ног, вырвал еще три раза, на третий раз медленно опустил к плечу, затем осторожно поставил на пол.

Арефа это не впечатлило, он презрительно проворчал:

— Все нормальные люди тренируются на биоточных тренажерах. За три месяца можно стать горой мышц.

— Толку-то с этой горы… — усмехнулся Зотик. — Я тоже в свое время мышечную массу набрал на биоточном тренажере. Но сила не в мышцах, а в сухожилиях. Так что настоящую силу надо качать настоящим железом.

Ареф вдруг полез за пазуху, вытянул за цепочку серебряный медальон. Вещица была простенькая и незатейливая. Любой вольный астронавт должен разбираться в антиквариате, потому как старинные вещи ценились дороже денег. Зотик мгновенно определил время изготовление медольона — примерно двадцатый век, редчайшая для того времени ручная работа. Ведь в двадцатом веке даже украшения штамповали гигантскими тиражами на машинах.

Открыв крышечку медальона, Ареф сказал:

— Когда мы удирали, мама надела мне на шею этот медальон, хотела что-то сказать, но не успела, началось такое… А потом я ее больше не видел.

Зотик взял вещицу, не снимая цепочки с шеи Арефа, оглядел. На крышечку, с внутренней стороны, был приклеен голографический портрет его бабушки, еще совсем молодой, загадочно улыбающейся. На донышке медальона был православный крест, но не в виде выпуклого изображения, а наоборот, углубленного в донышко миллиметра на два. Изображение креста было сложным, вычурным, имело множество торчащих элементов. Над верхней перекладиной были выгравированы цифры. Число было семизначным, но у Зотика создалось впечатление, будто две цифры пропали на месте креста.

— Ну, и что это может значить? — спросил он.

— Это может значить код сейфа в банке, в котором лежит мамино завещание. Осталось только найти две недостающие цифры, ключ, банк и сейф.

— Легко сказать… — протянул Зотик.

— Понимаешь, мама послала тебе с Фокой Лешим всего три вещи: меня, медальон и вот эту гирю. Значит, недостающие детали для разгадки в ней.

— Гиря, как гиря… — пробурчал Зотик. — Я ее сто раз рассматривал… Надо Фоку Лешего найти. Он-то что-нибудь наверняка знает.

— Где ты его найдешь? Жаль, ты не видел, как его трясло в шлюпке. Я теперь знаю, как трудно напугать вольного астронавта, но Фока буквально потерял голову от страха. Особенно когда к Земле летел, меня вез. Корабль он спрятал где-то в поясе астероидов. Сначала мы летели на десантном катере, в сопровождении еще двух. Нас зажали другие катера, без опознавательных знаков, нейтрализовали защитные поля, вцепились абордажными захватами, и какие-то прекрасно вооруженные люди полезли на абордаж. Пираты защищались до последнего. Потом, оставшиеся в живых, пересели в шлюпку, а катерам имитировали самоуничтожение.

— Обычная тактика… Это называется "отступление ящерицы". Ну, ловишь ящерицу за хвост, а она оставляет хвост тебе, сама убегает. Почему ты мне раньше это не рассказал?

— Я тебе много чего не рассказал. Тебе, кстати, и родители ничего не рассказывали. Знаешь, мне мама сказала, что рассказывать можно только тогда, когда "придет время". Я про нашу семью больше из мировой сети узнал, чем от матери.

— М-мда… Видимо и правда, Фоку Лешего ловили весьма серьезные люди… — задумчиво промолвил Зотик. — А так сильно бояться вольный астронавт может лишь в одном случае: когда его хотят взять живым и что-то из него потом выжимать, какую-то информацию… Знаешь Ареф, бой насмерть — это одно, а когда тебя ловят живьем, как какого-нибудь зайца, чтобы потом шкуру сдирать по лоскутку, это со-овсем другое.

— Может, его и поймали…

— Это — вряд ли. Если тебя и меня оставили в покое на целый год, значит, они решили, будто Фока Леший что-то очень важное увез с собой. В то время ни ты, ни я им не были интересны. Мы им интересны только в сочетании с чем-то таким, что было у Фоки…

— Ба, племянничек! Каким ты у-умным стал…

— С кем поведешься… — мрачно бросил Зотик. — Знаешь что, — раздумчиво добавил Зотик, — мне что-то не хочется здесь ночевать…

— А я спать хочу, — капризно проныл Ареф. — Из Америки мы вылетели под вечер, а здесь уже другой день в разгаре…

— А чего время терять? Ты ложись спать в каюте, а я поведу шлюпку в одно место… Там живут на покое старые вольные астронавты и кое-кто из преуспевающих жителей Нейтральной зоны.

— Неужели вольные астронавты все же уходят на покой? — удивился Ареф.