Вольный охотник (СИ)

— Парень прав! — поддержал его Кунц, руководствуясь, естественно, совсем иными причинами. — Мы уже здесь и должны по меньшей мере попытаться уничтожить Прорыв. Для тех, кто так далеко зашел, у нас даже потерь, считай, нет! Не считая Олафа, прими Господь его душу. Так что шансы у нас по-прежнему очень неплохие!

Еще пару минут таким вот образом поспорив, все вместе они приняли решение — идти дальше. Священники в полемике не участвовали, но без колебаний кивнули, не прекращая ни на миг негромко петь отгоняющие зло псалмы. Только богатырь из церковников смущенно сообщил, что на него в магическом плане лучше не рассчитывать.

— Второй раз создать такой конструкт я раньше только после длительного отдыха мог, — виновато развел он руками. — Не знаю, выйдет сейчас повторить или нет.

На этот раз впереди шла София, поскольку работе с сигилами имперские маги были не обучены. Начертательная ритуалистика вообще не пользовалась почетом в империи, слишком уж недобро на нее смотрела церковь. Пролить свою кровь, начертить сложный набор символов, не потратить ни капли виты — как-то близко это было, по мнению святош, к тому, чем занимались слуги Падших.

В итоге данному виду магии в Гимнасиях с Лицеями не учили. Потом, если человек желал совершенствоваться, он мог и сам найти учителя или учебные материалы. Но, если честно, многие люди занимаются самообразованием по доброй воле?

Поэтому Раум, защищающий от нападения из-под земли отряд, на камнях рисовала шестнадцатилетняя девчонка, которую родители учили всему, что способно помочь выжить в землях за Пеленой. И штурмовики — медленнее, чем хотели, но быстрее, чем было возможно в данных обстоятельствах, — продвигались вперед. Через десяток малых ритуалов они даже смогли рассмотреть то, что творилось возле часовни.

Она, кстати, по-прежнему пылала и гаснуть не собиралась. Культисты, как и ранее, окружали ее со всех сторон, качались из стороны в сторону и что-то негромко пели. А вот за ней — от входа в алтарный зал этого видно не было — полыхал ярко-оранжевый, как кожура китайского яблока[34], Пролом. Еще не слишком большой, размером с годовалого телка, но уже связывающий реальность с Преисподней. Врата в Ад.

У самого Пролома и замерли два дворянских семейства Кенигсберга, выбравших путь служения не трону, а Падшим — Мольтке и Мантайфель. Собой они закрывали зародыш Врат, а у их ног во множестве лежали истерзанные человеческие тела.

Над еще живым сейчас заносил нож граф фон Мольтке. Ян не сомневался, что именно этот весельчак и патриот и принес в жертву всех этих теперь уже мертвых людей. А еще он как-то сразу понял, с одного лишь взгляда, что вся самоуверенность его дочери-химеры была сплошным пшиком. Ее сила и внеранговая магия, позволяющая развеять пульсар святого воина, держалась лишь на человеческих жертвах. И когда украденная энергия заканчивалась, она превращалась, может, и в сильного мага, но точно не настолько могущественного, каким пыталась показаться.

София, тоже увидевшая сцену жертвоприношения, тут же вскинула свою трехстволку и начала палить в темного жреца. Первая пуля отскочила от все того же щита, который защищал и камлающих культистов, и приносящих жертву аристократов. Вторая пробила его, но сбилась с траектории и прошла мимо графа Мольтке. А третья пробила ему грудь, как раз в тот момент, когда он вонзил нож в тело молоденькой девушки, распятой на алтаре.

Глава 23. Локус

— Ха! — От радости София даже подпрыгнула. — Как тебе это, тварь? Ружья, значит, не могут вам навредить?

Две девушки (химеры?) и последний оставшийся в живых граф Мантайфель на секунду замерли, словно не могли поверить в произошедшее. Их взоры сошлись на фон Мольтке, но Яна волновал не шок прислужников Павших, а те потоки энергии, что выплеснулись из несчастной жертвы культиста в тот миг, когда кинжал жреца пронзил ее сердце.

Ординары, то есть люди, не имеющие дара, могут видеть проявления магии лишь после того, как те уже «упакованы» в конструкт. Последствия, так сказать, которые волей мага принимают форму пульсара, плети или щита. Сами потоки сырой энергии — виты, как ее принято называть, остаются для них невидимыми.

Одаренные — видят. Свою, внутренним взором, обращенным в себя. Для мага крайне важно уметь контролировать поток энергии, чтобы заклинание не вышло слишком слабым или, что гораздо опаснее, слишком сильным. Для того, собственно, и существует Клеть — воображаемая одаренным система координат, ряд узловых точек, который позволяет оценивать как собственное состояние, так и мощность творимого волшебства.

Но чужую виту маги не видят. Точнее, видят, но, как уже говорилось, в последней фазе — в виде конструкта. Ян же сейчас наблюдал за первичной жизненной энергией, которую с помощью ритуала только что извлекли из тела жертвы. И, судя по тому, что сестра принялась сосредоточенно прочищать стволы штуцера после выстрелов, а Кунц и его люди палили по культистам, лишившимся защиты, видел ее только он.