Вольный странник

— Братья и впрямь могут встать на защиту жителей селений, но лишь для того, чтобы установить там собственную власть, — сказал Роун. — Борьба с фандорами может привести к голоду в Городе. Если когда-нибудь братьям удастся одержать над Городом победу, они начнут снова высасывать из селений всю кровь до последней капли. Они не герои, они — убийцы.

Мабатан пожала плечами.

— То же самое ты думал и о хроши.

— О хроши я ничего не знал и потому неверно оценивал их действия. С братьями же я знаком гораздо ближе, чем мне бы хотелось. Они грабители и убийцы, причем преступления свои оправдывают религией.

— Мне кажется, сегодня мы эти вопросы не решим, — произнес Камьяр, давая понять, что обсуждение этой темы закончено. — Мабатан сказала мне, Роун, что тебе нужна наша помощь, чтобы попасть в Город.

— Да, я хотел тебя об этом просить.

— По счастливому стечению обстоятельств один мой старый друг оттуда захотел срочно со мной встретиться. Поэтому именно туда мы сейчас и направляемся. Но вам, конечно, придется заработать себе право пойти туда с нами.

— Что ты имеешь в виду?

— В моей следующей пьесе — «Ошибка клирика», мне может понадобиться парочка дополнительных актеров. Один туповатый недоучка-клирик, по всей видимости, становится причиной смерти всех, кто с ним имеет дело. Вам это интересно?

Роун побледнел.

— Но мне никогда раньше не доводилось заниматься лицедейством!

— Тебе только будет нужно откинуть копыта и сделать вид, что ты помер, но так, чтобы при этом все животы надорвали от хохота. Ты ведь сумел пережить набег наемников, жизнь с этими мерзкими братьями, отравление шипами ползучей лозы и странствия по Пустоши. Не думаю поэтому, что тебе будет трудно закатить глаза и вывалить изо рта язык.

— А что будет делать Мабатан?

— У меня есть дар — я буду барабанить, — ответила девушка.

— А я могу сыграть что-нибудь на флейте, — с готовностью предложил Роун.

— Ну ладно, — проговорил сказитель, нарочито глубоко вздохнув, — может быть, и удастся обойтись без одного дополнительного актера. Ну а ты можешь на что-нибудь сгодиться?

— Я могу замолвить за друга словечко, — ответил Лампи. — Недавно Роун дал концерт пожирающим людей растениям. Он их просто загипнотизировал.

Камьяр рассмеялся.

— Это может нам очень пригодиться, если принять в расчет ту аудиторию, перед которой мы будем выступать. — Он склонился к Лампи: — Друг мой, ты даже представить себе не можешь, какую роль я уготовил тебе.

— Ты ни за что не решишься выпустить на сцену жертву лесных клещей, — ответил Лампи, скорчив рожицу.

Сказитель широко улыбнулся и хлопнул его по спине.

— Именно это я и собираюсь сделать! Потрясающая мысль! Ты только представь себе: безалаберного клирика посылают захватить для Города ребенка. Но вместо этого тупица-клирик приводит с собой кого-то, кто помирает от укусов лесных клещей! Такое представление мне могло бы принести целое состояние!

— Это не самая твоя удачная шутка, — пробурчал Лампи.

— Может быть, но это не шутка — я говорю совершенно серьезно. Ты — лучший человеческий материал, какой мне доводилось видеть.

ПЫТЛИВЫЙ УМ

— ВЛАДЫКИ С ДЕМОНАМИ БЬЮТСЯ БЕСПРЕСТАННО.

НЕ КАЖЕТСЯ ТЕБЕ, ЧТО ЭТО СТРАННО?

ИЛИ ВО СНЕ ВСЕ ЭТО МНЕ ПРИСНИЛОСЬ?

— НЕТ! НЕ СМЕШИ МЕНЯ! ВЕДЬ ТАК СЛУЧИЛОСЬ!

— МНЕ КАЖЕТСЯ, Я ДЕМОНОВ НЕ ВИДЕЛ.

А ТЫ? — А Я НЕ ДУМАЛ, ЧТО КОГО-НИБУДЬ ОБИДЕЛ.

ПРЕДАНИЯ СКАЗИТЕЛЕЙ

Видения ее были безжалостными и неумолимыми. Огненные сполохи, мокрое от слез мамино лицо прижимается к ее щеке. Она видела все это постоянно, даже с открытыми глазами.

Есть лишь один способ это прекратить.

Нет, я обещала Виллуму.

Тебе не кажется, что он такой же, как все? Неужели ты не понимаешь, что он вертит тобой как хочет? Он использует тебя лишь ради того, чтобы пробраться на самый верх.

Нет, он мне предан. Он хороший. Это Дарий с Владыками хотят меня использовать.

Разве тебе не ясно, что Виллум спит и видит, как бы стать Владыкой? Ты ведь сама говорила, что не знаешь, кто он такой.

— Нет!

Она пришла в себя от собственного крика. Подойдя к рукомойнику, плеснула на лицо воды. Почему ее постоянно преследуют эти сомнения? Виллум — единственный человек, который ей здесь помогал. Как будто…

Она почувствовала, что кто-то стоит у дверей ее покоев. Кто бы это мог быть? И сколько времени он там стоит? Стоув накинула халатик, надела шлепанцы и мрачно отворила дверь. За ней стояли клирики.

— Что вам надо?