Вольный стрелок

— Это и есть весь секрет, гражданин Тумарин. Разумеется, программирование жертвы проводит опытный психиатр, есть масса дополнительных нюансов — но суть проста. Наговорить человеку в заторможенном состоянии схему нужных действий, подпоить его наркотой, чтобы впал в эйфорию, показать какие-нибудь глюки, если легенда зомбирования это предусматривает, — и пустить на дело. На выходе получается готовая живая бомба со сроком годности дня этак в три. Таких бомб, если верить вашей супруге, в Москве сейчас гуляет целых четыре. Есть о чем управлению волноваться… — Дедуля опять почесал бороду. — Это я вам к чему рассказываю? Это я к тому, чтобы вы случайно в Джеймса Бонда поиграть не захотели. Схема зомбирования абсолютно надежна и ломает голову любому, без исключения. Поэтому если вдруг заметите что-то странное — не лезьте в капкан, звоните нам! Диверсантам ведь главное заманить человека и удерживать его трое суток. Повод может быть любым: здоровый образ жизни, лекции по тантра-йоге, клуб сатанинских обрядов. Лично вам могут даже пообещать выдать похитителей жены. Надеюсь, вы меня поняли? Это работа хорошо подготовленных «профи»! Не дайте превратить себя в новую бомбу. При любых странностях обязательно звоните мне.

— Подождите! — простонал. Денис. — Но если это так… То Аривжа не виновата! Ей просто «промыли мозги». Она жертва, а не террорист!

— Я вас понимаю. — Вставший было дедуля уселся назад. — Но тут есть два серьезных нюанса. Во-первых, если преступников на таком основании начнут выпускать на волю, то у нас каждый карманник станет кричать, что он невиновен, и это соседка по дому ему мозги промыла. А второе… Второй момент более серьезен. Вам любой эксперт скажет, что табуированные поступки человек не совершает ни в каком состоянии. Вы можете гипнотизировать его сколько угодно, но он не спрыгнет с крыши и не примет яд. Внутри мозгов всегда остается какой-то предохранитель, не позволяющий делать вещи, недопустимые для данного субъекта. Человек под гипнозом может лаять, цепенеть, покрываться ожогами, но если вы ему прикажете совершить убийство, он этого не сделает. Проснется, отключится, впадет в истерику — но не убьет. Табу — это табу в любом состоянии психики.

— Вы же сами только что говорили о «промывании мозгов»!

— Вы невнимательно слушали. Это делают сильные профессионалы по сложной схеме, меняющей мировосприятие, закладывающей обманки, использующей слабости каждого отдельного человека. Нужно что-то нащупать, перевернуть в голове, перехитрить табуированные установки. Если это невозможно — жертву приходится направлять на другую цель, с менее высоким запретным порогом. Вы, я уверен, не согласитесь проливать кровь ни при какой «промывке мозга». Но подорвать шахты лифта наверняка согласитесь. Это ведь просто железо. Или уничтожить компьютеры. Или сделать еще что-то, вредное для «Молибдена», но не опасное для людей. Однако ваша жена решилась на убийство. Значит, внутренне она допускает для себя такую возможность. Ни один суд ее не оправдает. Мне очень жаль.

— Она никого не взорвала! Вы забыли? Она не взорвала бомбу!

— Это потому, что у нее тоже есть свой порог. Своя табуированная цель. Ее порог — это вы, Денис Федорович. Это вас она ценит куда выше всех богов вместе взятых, выше чужих жизней и выше своей. Она не способна причинить вам вред. Когда вы неожиданно вошли в кабинет, подрыв стал невозможен. Она взрыватель — и тот не взвела. Всем вам невероятно повезло: и тем, кто уцелел в кабинете, и вам, что не разрушилось лифтовое оборудование. Да и ей тоже. Она, конечно, проведет остаток жизни в тюрьме. Но хотя бы будет жить, а не развеется в пыль, как надеялись организаторы акции. Теперь все, выздоравливайте. Я, похоже, наговорил вам слишком много. Надеюсь, все эти кошмары про зомби, диверсантов и психиатров вам не приснятся. А банду мы поймаем, можете не беспокоиться. Мы тоже умеем делать свою работу. Выздоравливайте.

Глава четырнадцатая Право на выбор

В жизни Дениса наступила пустота. В доме, в душе, в окружающем мире, в его делах. Ему ничего не хотелось и ни о чем не думалось. Вернувшись из больницы домой — он просто упал на постель и тупо смотрел в потолок, как делал это почти двое суток в другом конце Москвы. Неизвестно, чем бы это закончилось — но мир сам вспомнил о нем в лице двух крепких молодых ребят, в середине дня позвонивших в дверь и предъявивших удостоверения ФСБ.

— Вы не могли бы проехать с нами, Денис Федорович, для прояснения некоторых вопросов? — спросил один, и Тумарин не счел нужным спорить с его предложением.

К зданию на Лубянке молодого человека подвезли с черного хода, вполне вежливо проводили на второй этаж и завели в небольшой, отделанный деревянными панелями кабинет, в котором сидел уже знакомый Денису дедуля, с лицом, обрамленным густыми и короткими седыми кудряшками.

— Свидетель доставлен, товарищ майор! — отчитался посыльный.