Вологодские были. Избранное

Правда вот в последнее время в городке стали исчезать и пропадать люди, в основном несовершеннолетние школьницы, и в городе, обрастая слухами, распространялась весть о страшном нелюде-маньяке, который крадёт и убивает детишек. Именно об этом думала и болела сейчас голова у старшего оперативного уполномоченного уголовного розыска капитана полиции Василия Петровича Куликова. Маньяк-не маньяк, но то, что двое шестнадцатилетних школьниц бесследно исчезли в их городке, это был непреложный факт. Равно как и то, что до сих пор их тела не были найдены.

Размышления капитана прервал телефонный звонок внутренней связи в его кабинете.

– Василий Петрович, – капитан Куликов узнал в трубке голос молодого дежурного Козлова, – собирайтесь на выезд, у нас опять потеряшка!

Получив в дежурной части адрес заявителя, Куликов вместе с ребятами следственно-оперативной группы выехал на дежурном УАЗе к месту происшествия.

Весь Согдинск был осыпан разлетающимся на ветру яблоневым цветом от множества яблонь, высаженных в городке в своё время, и дежурная машина, пробирающаяся по узким улочкам, белела как от снега сброшенной отцветающей красотой. Прибывшую по адресу улица Гоголя, дом 73 опергруппу, встретила у одноэтажного деревянного дома заплаканная пожилая женщина: – У меня пропала дочь, Маша, шестнадцати лет!

Выяснив все детали, предшествующие таинственному исчезновению школьницы, Куликов установил, что запропала Мария Доронина, возвращаясь поздним вечером от своей подруги домой. Выехав к подруге, дотошный опер установил все обстоятельства исчезновения.

– Скажи мне, Виктория, – в очередной раз «пытал» он подругу Маши Викторию Соловьёву, – в котором часу Мария вышла из твоего дома?

– Ну, я точно не помню, – осторожничала в ответе подруга-одноклассница потеряшки, – примерно около 10 вечера или чуть позднее, уже начинало темнеть.

– Скажи мне, – настороженно смотрел на юную девушку сыщик, – ты кого-нибудь подозреваешь в её исчезновении?

– Ой, да кого? – с удивлением смотрела на розыскника Соловьёва. – Никого я не подозреваю!

– Скажи, Виктория, – не отставал от неё неугомонный Куликов, – были у неё враги, недоброжелатели?

– У Машки-то? – грустно улыбнулась ему Виктория. – Да какие у неё могут быть враги? Обычная девчонка, как и все…

В дом вошли эксперт-криминалист, участковый инспектор и инспектор-кинолог.

– Ну как у вас дела? – с надеждой спросил коллег по следственно-оперативной группе розыскник. – Есть что-нибудь?

– Нет, ни следа, ни единой зацепочки, – не порадовали сыщика работники опергруппы.

– Так, ребята, – вмешался в разговор старший следователь Петров, – я по месту жительства и здесь все протоколы оформил, просьба продолжить установку свидетелей с проведением подомового обхода жильцов данных улиц.

– Это мы и делаем, – посмотрел на следака опер, – всё равно все материалы на розыскное дело начальник отпишет мне, поэтому не сомневайся, делаем всё на совесть!

– Да я и не сомневаюсь, – пожал плечами Петров, – просто знаю, что эта потеряшка уже не первая в Согдинске, городок кипит, надо шевелиться быстрее!

– Так мы и шевелимся, – заверил следователя сыщик, и с этими словами оперативники вышли из дома, исполняя свою рутинную работу.

Проведя около часа на подомовом обходе и не обнаружив ни реальных свидетелей исчезновения, ни вообще чего-либо стоящего по данному делу, работники следственно-оперативной группы были отозваны дежурным по отделу на заброшенный пустырь в перелеске за городом, где со слов дежурного обнаружены части человеческих тел.

В полном составе, под поющую музыку сигнально-громкоговорящего устройства полицейской сирены и проблесковых маячков, группа выехала на место происшествия, благо и располагалось-то оно буквально в 10 минутах езды от города.

Прибыв на место, они заметили местного жителя Фрола Кузьмича Петренко, который, увидев их машину, остановил полицейских поднятой рукой.

– Так, это вы вызывали? – выйдя из машины, обратился к Петренко сыщик Куликов. – Показывайте, что и где вы нашли.

– Да я их буквально случайно нашёл, – словно бы оправдываясь, залепетал пожилой мужчина, явно находившийся в состоянии шока, – проходил мимо, отошёл по малой нужде к пустырю, а там… Впрочем, идите, смотрите сами…

Петренко уверенно повёл их на заброшенный пустырь, густо заросший травой перелеска. Увиденное заставило содрогнуться видавшего виды Куликова, как и всех его коллег по опергруппе: под разлапистой елью валялись расчленённые и распотрошённые, словно чудовищным зверем, тела его разыскиваемых потеряшек, всех троих.

Вид их был ужасающ: руки и ноги валялись вперемешку, три человеческих туловища, бесстыдно обнажённых, лежали тут же. То, что это были юные девушки, розыскник понял, лишь разглядев в груде мяса распотрошённые женские груди.

Кроме этого, у всех трёх тел отсутствовали головы!

В воздухе отвратительно пахло разлагающейся человеческой плотью.

– Вот что, Куликов, – обратился к сыщику следователь отдела полиции, – связывайся по рации с отделом, пусть следователь прокуратуры подъезжает, это не наша юрисдикция – здесь убийство!