Волонтер

– Тебе слабо́ меня переложить без укола, герой. Потому что я снова тебя вырублю. – Владимира начало трясти от смеха.

Санитар залился густой краской, а Марина Игоревна улыбнулась краем рта.

– Развяжи меня, – прекратив смеяться, сказал Владимир. – Если ты мужик. Все равно мне крышка. А так хоть душу отведешь. Если конечно, у тебя кишка не тонка.

– Заткнись! – прорычал санитар, подскочил к парню, протянул к нему свою ручищу, но докторша остановила его.

– Прекрати. Уймись, Слава! – заявила она.

– Я прибью этого гаденыша!

Владимир растянул рот в усмешке и выдал:

– Смотри не обделайся, Славик.

Марина Игоревна решительно поднялась со стула и заметила:

– Пожалуй, Слава прав. – Она взяла со столика тонкий шприц.

– Не делайте этого, – шепотом произнес Владимир, глядя на нее расширенными глазами. – Не надо.

– Подержи его! – приказала женщина.

Санитар с готовностью сдавил толстыми пальцами плечи молодого человека. Его глаза злорадно сверкнули.

Владимир вздрогнул, когда игла вошла в тело.

– Я приду к вам, – сказал он безжизненным голосом, и перед глазами у него все начало расплываться. – Я буду навещать вас во сне.

– Ага! – мстительно ухмыляясь, буркнул Вячеслав.

Наконец веки юноши закрылись, дыхание постепенно выровнялось. Он погрузился в глубокий искусственный сон, где не было места тварям, живущим в заброшенных домиках у моря.

Вячеслав не удержался и ударил парня по щеке. Голова Владимира вяло мотнулась в сторону, но никаких признаков пробуждения за этим не последовало.

– Хватит! – осадила его женщина. – И вправду герой нашелся!..

Вячеслав злобно пыхтел, с остервенением срезая ножницами пижаму и памперс с тела Владимира. После этого он, соблюдая осторожность, отцепил ремни, которыми Симонов был пристегнут к койке.

– Я помогу тебе, – предложила Марина Игоревна, когда санитар начал перетаскивать бесчувственное тело на каталку.

– Сам справлюсь! – буркнул Вячеслав.

Когда все было готово, он теми же ремнями прикрепил конечности парня к тележке и неожиданно заявил:

– Я гляжу, ты к нему привязалась.

Марина Игоревна издала смешок и сказала:

– Этот милый мальчик не виноват, что оказался не в то время не в том месте. Давай, пошли. Пора.

Каталка с телом Владимира, скрипя колесиками, заскользила по коридору.

Перед операцией

Джеймс провел по сухим губам кончиком языка, похожего на наждачную бумагу. Пить хотелось неимоверно, но врачи говорили, что ему придется немного потерпеть. Мол, операция должна начаться с минуты на минуту.

Он был немного сбит с толку всей этой суетой, которая возникла вокруг него тут, в России. Мистер Оутис будто попал в какой-то безумный водоворот непредсказуемых событий и странных людей. Все, что происходило с ним в этой больнице, кардинально отличалось от лечения в родной Калифорнии. Люди в халатах все время сновали туда-сюда, словно были вовсе не медиками, а молекулами, охваченными броуновским движением. За два дня, проведенных здесь, ему сделали целый ряд новых анализов и исследований. Потом наконец-то была назначена операция.

Правда, его успокаивало присутствие рядом хороших врачей, Марфина и Ричи. Первый из них, ко всему прочему, хорошо знал русский, и Джеймс мог через него задавать любые вопросы местным эскулапам.

Ему измерили давление и оставили наедине с Марфином.

– Мне страшно, – после долгой паузы сказал он. – Я боюсь не проснуться после этой операции.

Доктор вздохнул и заметил:

– Простите за сарказм, мистер Оутис, но в таком случае вам должно быть все равно.

– А если я останусь инвалидом? Я не хочу мучить Глорис до конца своих дней, – горячо заговорил Джеймс. – Я не желаю быть обузой для нее!

– Отнеситесь к этому философски, мистер Оутис. Такие переживания только вредят вам. Помните, что проблемы надо решать по мере их возникновения.

– Хотелось бы, чтобы этих проблем не было вовсе. Но ты всегда мог меня успокоить, за что я тебе благодарен, – признался Джеймс и сжал руку врача. – Если операция пройдет отлично, ты станешь богатым. Да и Ричи тоже.

– Давайте поговорим об этом после. – Врач весьма скромно отреагировал на щедрые обещания.

Джеймс еще немного помолчал, словно обдумывая что-то, потом спросил:

– Марфин, как это вообще происходит? Я очень далек от медицины. Может, именно поэтому мне страшно?

Врач встал, заходил по палате и принялся объяснять:

– Если все перевести на обывательский язык, дело будет происходить так. Вам сделают наркоз, вы уснете. Затем хирург вскроет вам грудину. Сосуды подключат к аппарату искусственного кровообращения. Ваше больное сердце будет удалено, на его место поставлено новое. Потом нужно сшить аорту и миокард. По сосудам потечет кровь. Ваше новое сердце начнет биться самостоятельно. Вам поставят временный кардиостимулятор, чтобы сердцебиения были регулярными. Аппарат искусственного кровообращения отключат, как только ваше сердце станет работать нормально. После этого вам зашьют грудь. Вся операция может занять до восьми часов.

– Так долго? – удивился Джеймс.