Волослав

– Ох, это? Хех... это вообще не чай, мусор по сравнению с тем, который кто-то мог привести из Индии, – поворачиваясь к Волославу с укором прошипел домовой, на что Волослав лишь виновато отмахнулся.

Дождь и молния за окном не утихали. Сеть по-прежнему не ловила. Домовой постелил чистое бельё на старом, но не пыльном диване. Он стоял в одной из свободных комнат. Уложив школьника спать, домовой вернулся на кухню, где Волослав мыл посуду.

– А теперь поясни мне, друг мой, как ты услышал, шабаш на другой стороне рощи? – деловито спросил домовой.

Волослав невозмутимо домыл посуду, вытер руки зелёным полотенцем для рук и повернулся.

– Сам не знаю, далеко очень. Наверное, везение? – предположил Волослав. – Я сначала думал, что это Герда вернулась.

– Хммм... пропала собака, жаль, – залезая на пуфик, прокряхтел домовой.

Волослав взял шахматную доску с фигурами, стоявшую на холодильнике, и переместил обратно стол, где она и стояла раньше. После чего, сел за стол напротив домового.

– А не может ли это быть призыв? – почесав мохнатый подбородок или то, что у человека считалось бы подбородком, озадаченно предположил Платон.

Волослав недовольно покосился на домового.

– А что, вдруг получится как у вас с Кощеем? – осторожно спросил Платон.

– Не говори ерунды, Кощей сразу ощутил и распознал магию судьбы, а я что-то её не чувствую, – серьёзно смотря на доску выдавил Волослав. Ситуация на шахматной доске ему явно не нравилась.

– Как бы ты не походил, следующим ходом я поставлю тебе мат, – важно сообщил домовой.

Волослав вздохнул. Ему пришлось принять поражение в этой партии. Домовой последние десять лет очень прилично научился играть в шахматы. Четыре года Волослав не мог победить. Сегодняшняя партия началась хорошо, можно даже сказать идеально. Но домовой всё равно его выиграл.

– А что за вагончики ты притащил? Это зачем? – ворчливо спросил домовой.

Ворчливое и грустное состояние было нормой и для Платона, и для Волослава уже пару сотен лет. Они были настолько старые, что видели всё и им всё надоело. Умереть Волослав не мог. Конечно, двадцатый век и технологический прогресс двадцать первого скрашивали одинаковые десятилетия этих двоих. Они обогнули весь земной шар, побывали во всех странах. В деньгах они не нуждались. По меркам среднестатистического миллиардера Волослав был немыслимо обеспечен.

– Это для ремонта, – невозмутимо ответил Волослав.

– Что ж ты собрался ремонтировать? Стены крошатся, несущая способность теряется. Слав, дом не отремонтировать. Оставь эту затею. Отпусти меня, – разворчался Платон. – Тысячу лет мы дружим. Может тебе всё-таки завести семью?

– Плохая идея, с моим образом жизни, – угрюмо отрезал Волослав.

– Это была плохая идея два века назад, когда магия ещё чего-то стоила. Когда врагов были полчища. А что теперь? Большая часть из них уже умерли, кто от старости, а кто от чьей-то тяжёлой руки, – возразил Платон с явно выраженным подтекстом. – А ну скажи-ка мне, друг, когда ты дрался в последний раз? Молчишь? Так я тебе напомню. Семьдесят лет прошло. И после Могальта никто на этой земле не осмелится бросить тебе вызов.

– Ты хочешь оставить меня? – сухо спросил Волослав.

– Не хотел бы я умирать. Ты знаешь, есть способы остаться, но для чего? Я не согласен оставаться, если по дому не будут топать пара маленьких ножек, и если... и если... хех... – начал заикаться от злости домовой. – Если на твоей противной роже не будет улыбки!

Волослав принял этот выпад весьма спокойно. Раз в пять лет домовой нападал на него с этой темой. Однако стоит отметить, что в этот раз домовой реагировал на ситуацию более болезненно. Возможно присутствие гостя растрогало старого Платона.

– Платон, я...

– Не хочу ничего слышать, много лет прошло! Даже у людей душевные раны заживают быстрее, – не уступал домовой. – Я думаю мальчишка появился не случайно! Это был призыв! Сама судьба привела тебя к тому дереву! Я уверен!

– Друг мой, так вот почему ты вылез из печи и показался ему. Знаешь же, что теперь интерес не оставит мальчишку в покое.

– А.… а если и так? Ты ведь всегда мечтал о наследнике. О том, чтобы воспитать воина, который превзойдёт тебя.

– А если… – хотел было спросить Волослав.

– Никаких «если» не хочу слышать. Мы с тобой заржавели. И, надоело мне на твою недовольную физиономию смотреть, – грубо перебил домовой.

– Что ты предлагаешь?

– Научи мальца тому, что знаешь, передай опыт!

– Он ведь вполне может не захотеть?

– Ну, ну это да... тут ты прав. Но прошу тебя, если мальчик проявит интерес не отталкивай его.

Волослав недовольно кивнул и начал собирать шахматы.

– Ты мне только одно скажи, ты ничего не чувствуешь? – осторожно спросил Волослав.

– Спина болит, – не задумываясь брякнул домовой.

– Нет, не чувствуешь ли ты нечто магическое, нечто незнакомое?

– Нет, не чувствую, а что? – спросил Платон, прощупывая лохматую поясницу.

– Там, в роще, когда ведьмы собирались выпотрошить парнишку, мне показалось, что со мной что-то не так.

– С тобой? А ну выкладывай, – забеспокоился домовой.