К ужину Бернар прибыл без опоздания. Быстро вымыл руки и прошел на свое место. Приор внимательно обвел глазами помещение в поисках опоздавших или отсутствующих. Последним зашел в трапезную Петр Достопочтенный. Началась молитва. Монахи стояли молча, опустив глаза и слушая. Наконец прозвучали последние слова De verbo Dei, каждый сел на свое место. Началась трапеза, ели в глубоком молчании, слышалось только позвякивание ножей, бряцание кубков и шаги разносившего пищу брата-апокризиария. За чечевичным супом подали яйца с сыром и луком, потом последовали вареные в меду яблоки. Все вроде бы было как обычно, но атмосфера была какой-то особой, более тягостной, что ли. Бернар решил про себя, что наверняка на всех повлияли похороны Гийома Ожье. Брат Иосиф, сидевший напротив, сделал многозначительный знак, что ему было что сообщить. Бернар еле заметно кивнул, дав понять, что послание понял и они поговорят после. Наконец каждый перевернул свой кубок, и все один за другим встали, произнесли слова благодарственной молитвы и вышли гуськом.
Бернар завернул за угол недостроенной левой башни и нашел поджидавшего его Иосифа.
– Где ты был, брат? – сразу спросил тот.
– Мне нужны были травы, – уклонился от прямого ответа Бернар.
– Всегда так! – возмутился Иосиф. – Я тебе все, как на ладони, а ты скрытничаешь! Тогда не буду тебе ничего говорить!
– А что ты хотел мне рассказать?
– Сказал же, что не буду! – обиженно произнес Иосиф, но с места не двинулся.
– Я что-то пропустил?
– Еще бы! – хмыкнул Иосиф.
– Не тяни, Богом прошу, дорогой брат, – примиряюще произнес санитарный брат.
Иосиф помедлил, но желание рассказать новость оказалось сильнее обиды, хромоногий монах решил дать себя уговорить и сменил гнев на милость:
– Ты знаешь, что после похорон произошло? Настоящая драка, и кого! Аббата с посланцами короля!
– Драка! Аббата с посланцами! – поразился Бернар.