Волшебная подушка

И Фетис наконец-то, спустя год, вернулся в родной город. За это время он так возмужал и изменился, что ему можно было смело появляться в городе. Он прошел по площади мимо аптеки, окна и двери были заколочены, покосилась вывеска, а ступени совсем заросли травой. Юноша направился к дому Вареньки. В разлуке он часто представлял встречу с любимой, но у дверей дома решительность оставила его. И если бы сама Варенька не вышла случайно на порог, как знать – когда бы еще увиделись они. Девушка сразу узнала своего друга и так была рада встрече, что не было сомнений – она любила и ждала его. От неё Фетис с радостью узнал, что отца девушки радикулит больше не мучает, и он продолжает работать в гимназии.

– А вот наш губернатор почему-то превратился в обезьяну, сначала покрывшись шерстью. Он долго сидел взаперти, но как-то вырвался и сбежал куда-то, – рассказала Варенька Фетису.

Оказалось, молодого аптекаря никто и не подозревал в злодеянии, потому что очень многие горожане пользовались его мазью, и все они были здоровы. Люди поговаривали, что губернатора покарал бог за жестокость и коварство.

Фетис вернулся в свою аптеку. А вскоре была веселая свадьба – и старая аптека ожила. Весело играло солнце на мозаичном полу аптеки, толпились нарядные баночки на витрине, радостно встречал старый колокольчик входящих. Привезенный из странствий травник оказал добрую услугу Фетису. Слава о его редкостных лекарствах разнеслась по всей округе, и за ними приезжали из других городов.

В счастье и достатке зажили молодые. Но все же иногда, особенно ранней весной, когда над городом пролетали на север птичьи стаи, становился молчаливым молодой аптекарь. Все вспоминались ему былые путешествия, пенные гребни волн за кормой, песчаные плесы Тараберна, далекие приморские города. Забылись невзгоды и его приключения стали красивой сказкой.

А в их городе нет-нет, да и появлялись новые обезьяны, о которых, правда, никто не жалел.

Хан и фея

По всей земле прошелся с войсками могучий хан, покоряя народы, разрушая города и истребляя непокорных. Среди неприступных скал над морем воздвиг он замок покорителя мира. За каменные стены цеплялись облака, под хрустальными сводами красовались цветы и деревья со всей Земли. И тянулись отовсюду бесчисленные обозы награбленного добра и всевозможных диковин. Ими украшал хан свой заоблачный дворец. Казалось, что желать еще торжествующему владыке? Красивейшие женщины услаждают его песнями и плясками, седовласые мудрецы у ног покровителя рассказывают лучшие сказки. От них-то и услышал он легенду. О прекрасной фее родников.

Загорелись жадным огнем глаза хана. И помчались полчища рабов в поисках необыкновенной красавицы. Но тщетны их попытки. И сложили они головы по приказу разъяренного владыки. А хану не милы все прекрасные пленницы, манит его во сне лучезарная фея. И тогда приказал он оседлать лучшего скакуна своего, и один отправился на поиски.

Все реки и ручьи объехал. В каждый родничок и болотце заглянул. Но оттуда смотрели на него то солнце, то звезды, да хохотали вслед пучеглазые лягушки. Оброс он бородой, ввалились глаза и впали щеки, а и следов ее не обнаружил. Совсем выбился из сил. И загнал своего любимого скакуна. В изнеможении упал на землю обессилевший повелитель у подножия высокой горы. И тут едва слышная песня долетела почти с самой вершины. Из последних сил стал карабкаться он вверх и увидел желанную фею. Потянул он руки, чтобы схватить ее, но она вмиг чистейшим родником обернулась. Склонился над ним хан и видит на дне его смеющееся лицо красавицы.

Шли годы. А некогда грозный повелитель мира все смотрел в манящие глаза феи. От тоски полысела его голова, а потом и весь он окаменел, все склоняясь к роднику, вокруг которого поднялась чудесная буковая роща. Там и сейчас по ночам слышны вздохи хана и задорный смех феи родников.

Со временем забылась старая история о могущественном хане, и теперь безлесую вершину между горой Демерджи и Чатырдагом называют "Лысым Иваном" или Пахлак-Кая.

Сказка о двух сестрах

На крутом склоне ущелья сохранился пещерный монастырь. В мрачных кельях по темным углам висят летучие мыши, обвалились, растрескались ступеньки, вившихся когда-то внутри него лестниц. На заросших травой, покрытых лишайником, плитах едва видны древние надписи. Под одной из них, никому неизвестная сейчас Чеслава. Имя ее было забыто и проклято еще с тех пор, когда ее, совсем юную, промозглой ноябрьской ночью тайно заточили в одной из келий. Словно захоронили заживо. А ведь когда-то трепетали перед ней грозные воины и могучие владыки. Славилась красотой она по всей земле. И блекли перед ней другие красавицы, и даже ее младшая очаровательная сестра. Столько было в глазах Чеславы страстного огня, что сгорали в нем души юных поклонников. Это пламя спалило ее счастье.