Волшебная сила любви

– Нет, он получил удар ножом в сердце. Рукоятку сжимала его собственная рука.

Ребекка шумно вздохнула, чувствуя, как от лица отливает кровь. Чтобы удержаться на ногах, она схватила мужа за руку.

– Ты имеешь в виду – он покончил с собой? Жак покачал головой:

– Не знаю. Никто не знает. Возможно, что и так. Он обхватил голову руками и упал в кресло.

– Как мне сказать об этом матери? – Жак опустил руки и с отчаянием посмотрел на Ребекку. – Понимаешь, я не верил этому до тех пор, пока сам не увидел нож, торчащий из его груди. Я видел немало мертвых на войне, но то совсем другое. Ведь это мой отец!

– Я знаю, Жак, знаю, – пробормотала Ребекка, приблизив его лицо к своему.

Хоронили Эдуарда в дождливый день. По земле стлался легкий туман, и это делало обстановку еще более скорбной.

Фелис, пряча под густой вуалью опухшее от слез лицо, медленно двигалась, тяжело опираясь на руку Жака.

Рядом с Ребеккой и Маргарет с застывшим лицом шел Арман. Процессия приблизилась к мавзолею Молино, где Эдуарда положат рядом с отцом и матерью. Сзади двигался Дупта, а за ним домашние слуги и садовые рабочие. На похоронах присутствовали все жители острова.

Для совершения обряда священника не пригласили. Фелис хотела послать, однако Арман ее убедил, что в данной ситуации это не только нежелательно, но и лицемерно. Эдуард открыто заявлял, что не верит в Бога, и, насколько Арману было известно, в церкви был всего один раз – во время венчания с Фелис. Вместо священника над могилой отца, запинаясь, произнес небольшую речь Жак, и семья возвратилась в дом.

На этой краткой церемонии присутствовал только один посторонний – адвокат Эдуарда Гарольд Френке, высокий угрюмый человек, на лице которого, казалось, навсегда застыла гримаса вечного неодобрения.

Он приехал, чтобы зачитать завещание Эдуарда. Оглашение воли усопшего происходило в кабинете Эдуарда. Присутствовали лены семьи и Дупта.

Ребекку с самого утра не покидало странное ощущение, будто ее завернули в плотное одеяло. Она сидела рядом с Жаком и краем уха слушала, как скучным монотонным голосом читает завещание Гарольд Френке. Ей казалось, что он никогда не кончит.

Завещание не содержало никаких сюрпризов. Был щедро вознагражден «преданнейший слуга Дупта», а все остальное на правах старшего сына унаследовал так.

Будучи англичанкой, Ребекка знала о праве первородства. В Англии по традиции все состояние отца автоматически переходит старшему сыну, так что завещание ее ничем не удивило. Она украдкой посмотрела на Армана, который сидел справа. Он был, как всегда, угрюм и печален.

Когда все закончилось, Жак встал и подошел к брату.

– Я сожалею, Арман, что так получилось. Честное слово, я не знал, что отец все оставит мне. Мне казалось, по крайней мере Ле-Шен должен быть завещан тебе.

– Тебе не о чем сожалеть, Жак, – ответил Арман с каменным лицом. – При чем здесь ты, если так решил отец? Впрочем, я знал, что он мне ничего не оставит. Было бы странно думать иначе.

– Но это все легко исправить, – задумчиво проговорил Жак. – Я сейчас же, в присутствии адвоката, передаю Ле-Шен тебе во владение. Хозяйничай там, как хочешь, и делай изменения, какие хочешь. Ты ведь, кажется, всегда к этому стремился.

Арман недоверчиво посмотрел на него:

– Ты что, действительно собираешься так поступить?

Жак пожал плечами:

– Конечно. Кроме того, ты имеешь на это полное право.

– С твоей стороны это исключительно благородный поступок. – Арман встал и похлопал брата по плечу. – Спасибо, Жак.

Покончив с формальностями, Гарольд Френке отошел от стола Эдуарда.

– Итак, господа, я закончил. Еще раз примите мои соболезнования и позвольте удалиться.

?Как ушел провожать адвоката и вскоре возвратился. После небольшой паузы на середину комнаты вышел Дупта. Он отвесил традиционный индийский поклон, сложив ладони, а затем, выпрямившись, произнес:

– Леди и джентльмены, я покорно прошу вашего внимания.

Все разговоры сразу же стихли.

– Конечно, Дупта, – кивнул Жак. – Говорите. Дупта поклонился снова:

– Благодарю вас, сэр. Вначале я хочу объявить, что собираюсь в скором времени отбыть на родину благодаря наследству, оставленному вашим отцом, господин Жак. Но я не могу уехать, не открыв вам обстоятельств, о которых, пока был жив хозяин, я говорить не мог. Он спас мне жизнь, и я не мог обмануть его доверие.

«Вот это семейка, – подумала Ребекка, криво усмехнувшись. – Тайна на тайне, секрет в секрете, а сверху придавлен третьим. То, что к ним причастен загадочный Дупта, я никогда не сомневалась. Интересно, сколько еще тайн хранит этот дом? Они остаются нераскрытыми, потому что один человек дал слово другому молчать, а тот, в свою очередь, третьему. Сколько вреда от этих обещаний?»

Она обменялась взглядами с Маргарет, попутно заметив, что Фелис нервно поднялась со своего места.

Дупта снова поклонился.

– Мадам, я думаю, то, что я скажу, вас также заинтересует. И вас, молодые леди, – он кивнул в сторону Ребекки и Маргарет, – я прошу остаться. У вас были все основания испытывать гнев по отношению к покойному хозяину, и поэтому, я думаю, вам будет интересно узнать о нем правду.