Волшебная сказка Томми

Когда все закончилось, мне было горько, обидно и больно. И не только потому, что я потерял Индию, и мне безумно ее не хватало, и я чуть ли не выл от тоски, но еще и потому, что мои самые худшие опасения подтвердились. Я ведь знал, что у нас ничего не получится. У меня ничего не получится. Никогда. Даже если я встречу женщину своей мечты — из тех женщин, которые, как я всегда полагал, бывают только в красивых фильмах о большой чистой любви, — женщину, которую я беспрестанно хочу, и мне даже страшно подумать о том, что когда-нибудь ее не будет рядом, женщину, на которой я бы охотно женился, если бы не был таким склеротичным дятлом (я действительно собирался сделать ей предложение, но каждый раз что-то меня отвлекало, и я забывал, а потом это стало неактуально). Да, с женщинами в этом смысле гораздо проще. На женщине можно жениться, а жена — это все-таки надежней, чем просто подруга. Когда люди женятся, они обещают любить и беречь друг друга и быть вместе в горе и радости, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас. Разумеется, брачный контракт — это еще не гарантия счастливой и долгой совместной жизни, и если тебе действительно захочется уйти, то никакая бумажка тебя не удержит, но я сейчас говорю о самой по себе возможности жить с человеком, с которым ты хочешь быть вместе, то есть по-настоящему вместе, когда ты действительно любишь этого человека и не будешь ему изменять, опять же, не из-за бумажки, обозначившей тебя мужем, а потому, что тебе больше никто не нужен. Но, допустим, я парень и люблю парня, и мы с ним хотим пожениться? Вот об этом и речь.

Может быть, если бы у нас разрешили гомосексуальные браки, многие геи нашли бы себе постоянных партнеров, и жили бы с ними, и уже не искали бы приключений в смысле беспорядочного интима по клубным сортирам? Кстати, дельная мысль. Как бы только ее донести до консервативно настроенных старых ослов, категорически не одобряющих как однополые браки, так и нетрадиционную сексуальную ориентацию? Пусть геи женятся между собой! Кому от этого плохо?! Если люди хотят жить семьей, это стремление следует поощрять. Разве нет?*

* Книга вышла в 2002 году, а в декабре 2005 года в Англии и Уэльсе вступил в силу закон, разрешающий «гражданское партнерство» среди однополых влюбленных.

Впрочем, к делу это не относится. Я никогда не женюсь: ни на женщине, ни на мужчине. Но мог бы жениться на Индии. Мне самому это странно, но это так. Индия преподала мне горький урок, но, что самое удивительное, я даже рад, что все так получилось. Честное слово. Правда смешно? Индия, которая страна, была сверкающим самоцветом в короне Британской империи, краем сказочного изобилия и немыслимой красоты, раем земным для мародеров-британцев. Девушка Индия — точно такая же: яркая, необычная, безмятежная, соблазнительная и пассивная. Разумеется, в Индии, которая страна, начались гражданские беспорядки, и кровь невинных полилась рекой. Параллель, как мне кажется, очевидна.

Блин! Вечером в воскресенье я увижусь с Индией. Даже не знаю, стоит ли все это затевать. Мне сразу вспомнились все те разы за последние полтора года, когда я вполне себе радостно отрывался в каком-нибудь клубе и вдруг замечал в толпе Индию — и все. Настроение умирало. Краски мира тускнели, и что-то сжималось внутри, и я себя чувствовал так, словно меня пару раз пропустили сквозь барабаны для отжима белья, и мне уже ничего не хотелось, и я возвращался домой. Это было ужасно. Однажды, когда я ехал на работу, я увидел ее из автобуса. Она садилась в такси. Я вышел на следующей остановке, сел на автобус в обратную сторону, приехал домой, позвонил Джулиану и сказал, что сегодня меня на работе не будет, потому что я, кажется, заболел. В общем, я даже почти не соврал. Я весь день пролежал в постели. Меня убивало не то, что я видел Индию (хотя мне было больно, да, все еще больно, но боль постепенно сходила на нет и когда-нибудь, я уверен, прошла бы совсем), а то, что я видел ее неожиданно и был к этому не готов. Но, с другой стороны, до воскресенья еще два дня, и у меня будет время как следует подготовиться. Так что все будет нормально.

Собственно, нам ничто не мешало общаться и после того, как мы с ней разошлись. Мы могли бы остаться друзьями. Я считаю, что это нормально, когда человек сохраняет приятельские отношения с бывшими любовницами и любовниками, во всяком случае, с теми, кого он помнит, как их зовут. Но с Индией все было сложно. Мы решили (каждый — для себя), что нам лучше не видеться, потому что так надо. А почему это надо? Кому это надо? Мы с ней увидимся в воскресенье, и это здорово. Мне будет очень приятно ее увидеть, снова почувствовать ее запах, послушать рассказы о ее друзьях и подругах, которые, кстати сказать, представляют собой совершенно безумную смесь из томных анерексичных моделей и активистов борьбы за что-то или против чего-то.

Так что я не боюсь. Да и чего мне бояться?! Ничего страшного не случится. Мы поужинаем, вспомним прошлое, может быть, даже обсудим сакраментальный вопрос «Почему мы расстались?», и все будет хорошо.