Волшебная зима в Оккунари (СИ)

— Почему ты подчеркнул, что он – НЕ сквайр, — поинтересовалась Рика, — ведь не сквайром по сути является любой человек, который не родился землевладельцем или наследственным оруженосцем и не служит чиновником?

Вил усмехнулся.

— Сато – это самый скандальный и эксцентричный старикашка, что я слышал. Он был сквайром моего деда, но после того, как наш клан перебил взятку осиновиков, и железная дорога прошла через Оккунари, он через суд добился официального отказа от титула.

— Что побудило его так поступить? – Рике увидела какой-то проблеск в корзине воздушного шара.

— Сато, видите ли, не ожидал, что Дубовый клан опустится до дачи взяток властям, — ответил Вил, — хотя, подобные действия практикуются сплошь и рядом, из скромности называясь «лоббированием», его не устроило. Он говорил о неподобающих шагах самого влиятельного клана, о забытом понятии чести и тому подобное. При всём этом он не считает собственную привычку подглядывать чем-то зазорным.

— Подглядывать? – удивлённо переспросила чародейка. Воображение уже рисовало мерзкого старичка, который заглядывает в кабинки для примеривания в магазине одежды или шпионит на дамских пляжах летом.

— Нет, нет, — догадался о ходе её мыслей Вил, — он не шпионит за девушками, речь всего лишь идёт о денном и нощном наблюдении за согражданами. Видите вон ту старинную башню?

Чародейка повернула голову в сторону жеста руки в замшевой перчатке и увидела на горе возвышающуюся башню, сложенную из дикого камня рядом с особняком. Видимо она осталась от более ранних построек.

— Резиденция господина Сато. Оттуда он ведёт свою слежку за всеми вокруг.

— И зачем ему это нужно?

— Да старик Сато пересудился с доброй половиной соседей и окрестных жителей, — ответил коррехидор, — досталось от него и городским властям. Почему на его гору до сих пор не проведена каменная лестница? До каких пор пожилой человек, ветеран стольких войн, будет вывихивать лодыжки при спуске и подъёме к собственному дому по муниципальной земле? Лестницу соорудили. До каких пор владельцы собак будут выгуливать своих псин на его земле? – Вил сдвинул брови в шуточном гневе, — Сато владеет большой частью горы, что примыкает к городу, но ни гулять, ни собирать грибы, а уж тем более – охотится или выгуливать собак, не разрешает категорически. Судился, развесил всюду соответствующие таблички с предупреждениями. И всё это – лишь малая часть подвигов господина Себастьяна Сато, не сквайра.

Вил проводил глазами воздушный шар и предложил нанести визит скандалисту.

— Вдруг старик что-то заметил, — вслух рассуждал он, — например, как перевозили краденых свиней, или фураж кто-то грузил. После обеда, когда он завершит свои облёты города, мы и нагрянем к нему.

Обедать после «Дома шоколадных грёз» чародейке на хотелось вовсе. Она вяло болтала ложкой в супе с лапшой, древесными грибами и отбивной из той же оккской свинины, а сама искоса бросала взгляды на господина Янга. Тот вёл себя, как ни в чём не бывало: в меру шутил, восхищался кухней Оккунари, рассказывал о семье и друзьях, обсуждал радужные перспективы сотрудничества. Если бы он столь профессионально не улизнул от слежки, чародейка даже не подумала бы заподозрить, что он может быть как-то причастен к краже свиней. Она незаметно замкнула магическую цепь и взглянула на гостя внутренним взором: закрыла глаза и потёрла правый глаз, словно в него что-то попало. А сама изо всех сил вглядывалась в негативный отпечаток увиденного, оставшийся на сетчатке: во главе стола отец Вила, он чист, на нём нет магии. Об этом говорили оттенки светло-лилового, переходящего в слепяще-белый. Леди Мирай отливала снежной голубизной, и Рике подумалось, что, наверное, из-за таких женщин и родилась легенда о Дочери зимы, ставшей женой смертного мужчины. Вилохэд светился золотисто-оранжевыми оттенками осеннего леса, тёплыми и ласковыми. Но вот гость! Господин Мару Янг предстал перед внутренним взглядом чародейки в тёмно-синих сапфировых тонах с белыми матовыми пятнами амулетов, поглощающих либо обнаруживающих скрывающих магию. Один из них, на левом запястье, стал краснеть, и Эрика отключила зрение.

В ношении амулетов, блокирующих или определяющих магию, не было ничего криминального. Ими пользовались многие, особенно сторонники «чистой» жизни, которые боялись продуктов, выращенных при помощи чародейства, не пользовались магическими лекарствами и эликсирами и писали дурацкие статейки в журналах о магах, которые спят и видят во сне, как бы сподручнее залезть в головы обывателей и превратить последних в послушное глупое стадо. Возможно, в Делящей небо так принято, а может делийские маги снабдили торгового представителя защитой, для сохранности государственных секретов. Но будет лучше, если он продолжит оставаться в неведении о ней и её истинной природе.