Волшебник

       Очередная улыбка мамы стала мне ответом. Грудь сдавило еще сильнее и у меня из глаз невольно брызнули слезы. Слезы радости. Радость - это вообще единственная эмоция способная вызвать слезы у Амарийца, в том числе и у меня, пусть я и был не совсем "правильный" Амариец. Однако... каким же оказывается я был идиотом! Я видел только то, что было на самой поверхности. Видел родителей, молчаливо выслушивающих очередное "утешение". Видел Валлу, в кругу своих друзей, что о чем-то смеясь, тыкали в меня пальцем. Да и много чего еще я видел! Зато самое главное умудрился пропустить. А ведь еще считал себя умным. Дурак.

       Сестренка, вероятно, что-то почувствовав, зашевелилась, но я тут же на нее громко зашипел. Если бы учитель мог меня видеть, я примерно представлял, что бы он мне сказал: "Крутые Арт-Наки никогда не плачут, даже от радости". Усмехнувшись пришедшей мысли, я поспешно принялся вытирать мокрые дорожки на щеках. Мама, улыбаясь, смотрела чуть в сторону, делая вид, что ничего не было. По всему получалось, что моему титулу "крутого Арт-Нака" ничего не угрожало. Все-таки учитель, как всегда, оказался прав. Моя неправильность, как Амарийца, повлияла даже на мою собственную мать. По крайней мере, у других женщин я еще не встречал столь сильного "чувства такта".

       - Арт-Нак сказал, чтобы ты зашел к нему, как только более-менее придешь в себя, - немного погодя, произнесла мама.

       Кивнув, я прислушался к себе. Вроде бы все нормально, даже, можно сказать, превосходно. Все что меня тяготило на протяжении многих лет - исчезло, оставив после себя чувство... обновления? Да, действительно, я чувствовал себя так, будто заново родился. И мне это нравилось!

       - Не будем задерживать моего учителя, - с улыбкой кивнул я матери.

       "Пригревшаяся" на моей груди сестренка, поднялась с явной неохотой и с еще большей неохотой вышла из комнаты. Будто я собираюсь не одеваться, а дать деру через окно.

       - Я приготовила тебе вещи, - остановившись на пороге, качнула головой мама в сторону шкафа. - Надеюсь, тебе понравится.

       И вышла, а я озадачился. Что же там за одежда? У нас народ, в этом плане, был неприхотливый. Все, от детей до "стариков", носили сапоги из мягкой кожи, плотные штаны и кожаные доспехи, обычно с вкраплением криита. Различалась все это только качеством материала, да цветом. Мать, например, предпочитала темно-красный, а вот сестренка любила белый. Отчасти из-за этого она и считалась одной из самых красивых девушек Ханан-Кая. В нашем роде передавались серебренные волосы и голубые глаза. У женщин светло-голубые, яркие, живые, а у мужчин темно-синие, мрачные, подозрительные. В общем, когда сестренка надевала свои белые сапожки, белые штаны и белые, кожаные доспехи, а затем распускала длинные, как у всех женщин моего народа, волосы, перед ее красотой было просто не устоять. Арт-Нак говорил, что Валла: "необычайно женственна". Сравнивать я мог только с женщинами моего же народа, потому как других просто не видел, но со своим учителем был полностью солидарен. Не считая моей матери, на мой взгляд, красивее сестренки я еще никого не видел. Единственная проблема заключалась в ее поведении. Она уже стала красивой девушкой, но все еще оставалась глупой девочкой.

       Итак, посмотрим, что же там за одежду мне приготовила мама.

       Поднявшись с кровати, я подошел к шкафу и раскрыл потемневшие от времени дубовые дверцы. Кстати, еще один момент, насколько неприхотливым наш народ был в выборе одежды, настолько же неприхотлив он был и в выборе всего остального. Арт-Нак говорил, что обстановке в наших домах люди даже дали отдельное название. Говорит: "Три "С"". Или, если расшифровать, - стул, стол, стул. Конечно, это они явно утрировали, ведь у нас есть еще и шкафы. Под одежду там, посуду, да и кровати... но и нельзя было не признать, что частично они все-таки правы. В моей комнате, помимо двух окон с простыми, белыми занавесками, присутствовала только кровать, стол, стул, шкаф, да книжная полка над столом. И это еще считалось "много мебели". Так говорил те, кто не был дома у Арт-Нака, вот уж у кого действительно было много мебели, так это у него. Говорит: "От людей заразился".

       А дальше развить мысль я просто не успел, в голове стало так пусто-пусто...