Волшебник Темной Улицы

Уна не знала, прав ли ворон, но спорить не стала. Ведь существовало много разновидностей кейсов. Деловые портфели и чемоданы для путешествий, которые, возможно, и в клетку поместятся, и лица не имеют. Контейнеры также называют кейсами, но нигде вокруг Уна не заметила каких-либо контейнеров. И почему «преступница»? Юристы тоже называют судебные дела кейсами. Наверно, такие кейсы кого-то и «приведут к цели», и «в пролете» могут оставить.

— Многие загадки строятся на игре слов и ассоциациях, — предположил Дьякон. — К примеру, «я уморю тебя и замедлю время» может иметь отношение к магическому барьеру, ведущему к основанию башни, где, очевидно, находится вход в тюрьму.

Уна покачала головой. Крупица истины была в словах Дьякона — в действительности загадка могла быть лишь игрой слов, — но, по мнению сыщицы, ворон все слишком усложнял. Он что-то добавил к загадке, чего там не было. Как правило, хорошие загадки чрезвычайно просты. Все зацепки в них даны, не нужно еще что-то добавлять. Просто она сейчас их не видит, а ответ должен быть прямо перед ее носом, она это чувствовала.

— Тебя я уморю, дружок, и замедляя время ход, с тобой пойдем мы к цели, — повторила вслух Уна, обходя выложенный из камней круг. — Что я, ответь, на деле.

И снова стихотворение казалось полной чепухой. Почему то, что помогает достичь цели, одновременно утомляет? Это логике с трудом поддается, если не... Если только...

Уна ощутила прилив энергии, но он не был похож на то чувство, которое возникало, когда она начинала колдовать. Сейчас все было по-другому. То была эйфория от мыслительного процесса, который замедлял свой ход, проворачивая загадку в голове юной сыщицы туда и обратно, рассматривая ее под разными аспектами, ощупывая ее невидимой дланью, чтобы понять природу, разбивающий тайну на осколки и склеивающий их обратно в причудливый калейдоскоп. Для Уны это было самое великолепное из чувств на свете, которым невозможно было управлять. Нарастающая сила, просто на уровне бессознательного, ведущая ее вперед, к поиску такого близкого ответа. Прямо внутри нее.

Ветерок игриво прятался в складках платья мисс Крейт, прокатываясь по ним волной. Уна не обращала на это внимания, как не замечала она в тот момент тепла восходящего солнца и аромат цветущих одуванчиков. Возбуждение обуяло ее. Слова из шарады играли в чехарду в ее голове, и отгадка уже маячила где-то рядом. Мысли цеплялись одна за другую, перебирая, как четки, каждую фразу, вертя ее и так и эдак, словно проверяя на прочность веревочную лестницу перед тем, как по ней взобраться.

И вдруг это произошло. Возбуждение рассеялось так же незаметно, как и появилось прежде, освободив место разгадке. Уна справилась! Ответ, конечно, теперь казался очевидным. Дьякон был прав насчет игры слов, но копал не в том направлении. И как при разгадке любых шарад, узнав истину, понимаешь, каким глупцом ты выглядел. Сыщица рассмеялась.

— Что с тобой? — спросил ворон.

Уна триумфально заявила:

— Это лестница, Дьякон! Как ты не понял? У лестницы есть верх и низ, но нет лица — с любого конца она одинаковая. Веревочную лестницу можно смотать и уложить в кейс. «Я в клетку умещусь легко» — речь о лестничной клетке. «Не отступлюсь» и «преступница» — это игра слов, у лестницы всегда должны быть ступени, чтобы считаться лестницей, и мы ПЕРЕступаем по ним, как переступают закон преступники, которых мы ищем. Ну и, конечно, лестничный пролет, в который мы попадаем, шагнув на лестницу. И самое феерическое — подъем по лестнице может изматывать и занимает больше времени, чем движение по прямой, например. И куда ж еще приводит лестница, как не к заветной цели?

— Да! Да! Понял теперь! — ликовал Дьякон. Вдвоем они взволновано оглядывались вокруг. Насколько быстро они возбудились, настолько быстро и остыли. — Значит, лестница, — проговорил устало ворон. — Ты видишь хоть одну?

— Ну...э... не совсем, — призналась девушка, сморщив носик в замешательстве.

— Не совсем? — переспросив Дьякон.

— Ну ладно, совсем не вижу, — сдалась Уна. — Что еще это может быть?

Уна и Дьякон простояли молча очень долго. Солнце еще выше поднялось с тех пор, как они добрались до башни, а её тень, мрачным шрамом разделившая кладбище на части, начинала исчезать. Уна кусала губу. В голову пришла идея, но она понятия не имела, сработает это или нет. В их ситуации стоило пробовать всё. Сыщица вступила в круг из камней и повернулась лицом к башне. Казалось, что сама башня смотрит на нее своей огромной гигантской зеницей. Девушка очень нервничала не потому, что план мог не сработать, а как раз наоборот — всё могло получиться. Она устремила свой взгляд в черноту и произнесла:

— Ответ: лестница!

В мгновение ока перед ней появился пролет из гладких черных ступеней. Они вели вверх на следующий уровень к тяжелой железной двери, которая образовалась в стене башни. И еще кое-что. Прямо в каменном круге, под ногами Уны, материализовался черный железный ключ.

Дьякон потрясенно выдохнул.

— Ты сделала это! Ты нашла вход!