Волшебники Гора (ЛП)

Но Филомела не воспользовалась моим намёком. Конечно, сам я всерьёз не рассматривал такой возможности. Не могла она забыть этого. Рабыням просто не разрешают забывать такие вещи. Их дело помнить об этом накрепко, ведь от этого зависит их жизнь. Это всё равно, если бы кто-то начал утверждать, что забыл самые элементарные обязанности, знаки уважения и прочие повседневные вещи. Соответственно, забывчивость не отменяет наказания за такие действия. Рабыня редко забывает что-либо больше одного раза. Плеть — превосходное средство освежения памяти. В действительности, конечно, я просто хотел предоставить ей возможность сослаться на забывчивость, чтобы она могла бы использовать это, и смягчить гнев мужчин окружавших нас, по крайней мере, немного. Однако, в конечном итоге, она, как выяснилось, так и не поняла, что в данный момент в опасности была сама её жизнь.

Филомела сова бросила быстрый взгляд на других девушек.

— Получается, что Ты не забыла, — заключил я. — И Ты, я уверен, знала, что вокруг были свободные мужчины. Значит, твоё действие являлось своего рода провокаций, оскорблением, дерзостью или вызовом?

— Да знала она, что на неё смотрят, — возмущённо выкрикнул кто-то. — Знала и намеренно и обдуманно пила из чаши третьего уровня.

— Мой господин разрешил бы мне это! — закричала девушка.

— А вот в этом никто и не сомневается, — презрительно засмеялся какой-то парень.

— На колени, заблудшая рабыня, — приказал я.

Филомела опустилась на колени, и кажется, на этот раз ей проняло. Посмотрев на неё с высоты своего роста, я указал указательным и средним пальцами правой руки вниз, а затем растопырил их.

— Ты что, не знаешь значения этого знака? — полюбопытствовал я.

— Нет, — дрожащим голосом ответила она.

— Её хозяин, точно слабак, — махнул рукой один из собравшихся.

Лично я бы предположил, что её владелец мог оказаться мужчиной с низкими потребностями.

— Расставь широко колени, — подсказал ей другой.

Испуганная девушка на этот раз подчинилась сразу.

— Возьмите её за руки, — велел я.

Двое мужчин тут же встали по обе стороны от невольницы, и схватили её за запястья.

Я пристально посмотрел на остальных девушек. Этим слов не потребовалось, хватило одного моего взгляда, чтобы их колени сами поползли в стороны.

— Посмотрите! — привлекла к себе внимание та, что в шёлковой тунике. — Мой господин одел меня в шёлк! Он нарядил меня в это как рабыню, которой я являюсь! Не делайте мне больно, пожалуйста! Я — всего лишь одетая в шёлк рабыня! Это — всё, что он позволил мне носить. Он — мужчина! Настоящий мужчина!

Девушка, стоявшая в шеренге первой, одна из трёх, одетых в шерстяные туники, не осмелилась встречаться со мной взглядом, зато потянула подол своей одежды назад, выше по ногам, постаравшись обнажить, как можно больше своей красоты. По-видимому, ей тоже отчаянно не хотелось сталкиваться с гневом мужчин. Две другие девицы поспешили последовать её примеру. Они даже пошли ещё дальше. Одна из них растянула декольте, приспустив края ворота с плеч, а другая, приподняла рукава туники, чтобы показать изящную форму своих плеч.

— Рабыни! — упрекнула их Филомела, видя, что теряет свою власть на ними.

— А Ты сама-то кто? — усмехнулся я.

— Рабыня! — ответила она и, поёжившись под моим строгим взглядом, добавила: — Господин.

— Ты понимаешь, насколько серьёзно то, в чём тебя обвинили, — поинтересовался я.

В её взгляде опять мелькнул вызов.

— Ты пила, из чаши фонтана для тебя запретной, — обвинил я.

— Какое это имеет значение, — спросила рабыня, — из какой чаши я пила? Это такая мелочь!

Гневный гул пробежал по рядам присутствовавших мужчин.

— Это не мелочь, — заверил её я. — Такие детали являются символами статуса, иерархии, различий и положения. Они подобны фундаменту общества, живущего в соответствии с законами природы, того общества, в котором есть место и для героев, и для рабов. Они говорят о правильном порядке, о том, что мы не одинаковы. Мы не равны и не должны притворяться таковыми. А если начнём притворяться, то в таком плоском и выровненном мире, без различий и предназначений, ложь будет править, а лгуны будут правителями. Такой мир будет навязывать мошенничество одним и лицемерие другим. В столь неестественном мире, все не могут быть лучшими, а, следовательно, нет никакой альтернативы тому, что всем лучшим придётся деградировать до уровня худших, в лучшем случае, притворяться таковыми. Или Ты думаешь, что умное, сильное, агрессивное зло, управляющее всеми остальными будет столь уж подходящим вариантом? Ты полагаешь, что ларл, должен присмотреться к верру или слину, должен будет склониться к тому, чтобы притвориться верром.

Филомела, удивлённо хлопая глазами, уставилась на меня.

— Полагаю, что в действительности, Ты не думала, что это такая уж мелочь, — сказал я, — иначе Ты не сделала бы этого.

Она немного дёрнулась, но, конечно, у неё не было шансов на то, чтобы освободиться от захвата мужчин. Наконец, под моим пристальным строгим взглядом, она снова расставила колени, снова вернув их точно в то положение, в котором я приказал ей их держать.