Волшебники Гора (ЛП)

Теперь мы достаточно ясно могли расслышать музыку флейт.

— Ого! — пораженно выдохнул я.

Я даже представить себе не мог, как много было сделано с момента моего последнего посещения этих мест. Гигантская брешь, более чем четыреста ярдов шириной, зияла в стене. Нижний край бреши пока ещё не опустился ниже сорока — пятидесяти футов. Края пролома сужались от вершины стены, находившейся в этом месте приблизительно в ста двадцати гореанских футах над поверхностью земли. Брешь, словно муравьями, была облеплена фигурками людей. То и дело, один за другим вниз, на внешнюю сторону подали камни. Я услышал, что там они тоже не задерживались, а грузились на фургоны и вывозились. На стенах хватало не только мужчин и парней, но также и женщин и девушек.

Я остановился на обочине Дороги Вдоль Стены, спиной к улице Сбруй. С этого места до стены оставалось не больше ста футов. Через мгновение рядом со мной встал Марк. Феба замерла немного позади него и слева. Девушка обычно следует за своим господином слева, если он правша, конечно, чтобы не сковывать движений его вооружённой руки.

— Я смотрю, у них тут наметился значительный прогресс, с тех пор как мы последний раз приходили сюда, — заметил я.

— На разных участках стены заняты тысячи людей, — напомнил мне Марк.

Это было не единственное место на стене, где её начали разбирать, просто оно было самым ближайшим к нашему жилью. Здесь трудились, по крайней мере, несколько сотен человек. А ведь ещё были те, кто с другой стороны стены, собирали упавшие камни, грузили их в повозки и увозили прочь отсюда. Стены Ара по сути превратились в огромный карьер. Подозреваю, что рынок строительного камня рухнул во многих близлежащих городах, возможно, даже в таких как Венна. Такой камень можно было много для чего использовать, лучше всего он подходил для строительства домов и мощения улиц. Я слышал, что большую часть извлечённых камней крошили в щебень пленники и рабы вдали от города. Этот щебень использовался, главным образом, для укладки фундамента главных дорог и прокладки второстепенных. Насколько я знал, в настоящее время, в городской стене было проделано уже девятнадцать таких брешей. Причём расположены были эти проломы вовсе не так бессистемно, как могло бы показаться на первый взгляд, а на направлениях, с точки зрения тактики, наиболее вероятных для нападения на город. Помимо этого они было просчитаны ещё и так, чтобы максимально рассеять силы обороняющихся. Цель этого, конечно, была очевидна, город оставался полностью беззащитным даже в том случае, если снос стен Ара не был бы завершён.

— Пусть я и ненавижу Ар, — вздохнул Марк, — но то, что я вижу, не может не удручать меня.

— Ты ненавидишь не Ар, — заметил я, — а тех, кто предал его и Форпост Ара.

— В таком случае я презираю Ар и его жителей, — заявил он.

— Пусть так, — кивнул я, и вернулся к наблюдению за работами по разборке стены.

Тут и там на стене, среди работающих, виднелись одетые в шёлк флейтистки. Некоторые из них играли сидя со скрещенными ногами на больших камнях над головами рабочих, другие крутились среди них, прогуливаясь играя на ходу и временами пританцовывая. Кое-кто из них присутствовали также и на более низких уровнях и даже на Дороге Вдоль Стены.

— Многие из этих флейтисток кажутся весьма симпатичными, — признал Марк.

— Точно, — согласился с ним я, хотя надо признать, что мы были довольно далеко от них, и судить могли только по фигуре.

— Неплохая шутка Луриуса из Джада, как мне кажется, — заметил юноша, — стены Ара разбирают под музыку девок-флейтисток.

— Согласен, — поддержал я.

— Но какое же это непомерное оскорбление, — мрачно усмехнулся он.

— Да, — кивнул я.

— А Ты заметил, — осведомился мой друг, — что многие из девок сидят скрестив ноги.

— Конечно, — ответил я.

— Уже только за это их следовало избить, — сказал он.

— Да, — не мог не согласиться я.

На Горе только мужчины имеют право сидеть со скрещенными ногами, никак не женщины. Гореанская женщина, хоть рабыня, хоть свободная, из низкой касты или из высшей, встаёт на колени. Скрещенные ноги женщины — это передразнивание мужчин, фактически прямая провокация. Как-то мне приходилось видеть женщин-пантер на севере, которые в своём желании отказаться от собственной природы, и из зависти к мужчинам, садились подобным образом. Безусловно, такие женщины, будучи низведены до неволи, быстро учатся становиться на колени, причём обычно, учитывая их новый статус, широко их расставляя. Поза со скрещенными ногами со стороны нескольких флейтисток, несомненно, была дерзостью, цель которой — дальнейшее оскорбление граждан Ара.

— Почему же тогда мужчины не наказывают их? — поинтересовался Марка.

— А мне почём знать? — пожал я плечами.

— Возможно, они просто боятся, — предположил он.

— Подозреваю, что скорее это имеет отношение к новым временам в Аре и новому мышлению.

— Что Ты имеешь в виду? — решил уточнить Марк.

— Официально предполагается, что музыка флейт делает работу приятнее, — пояснил я.

— И что, кто-то в это верит? — удивился Марка.